Реферат: Финансовый капитал как системообразующий базис экономики

Политика реформирования российской экономики поставила множество проблемвнедрения капитала как в экономику, так и в общественное сознание. При этомсложился интересный парадокс: ставится и решается большое количество конкретныхвопросов, так или иначе связанных с капиталом (капитализация, уставный капитал,частный капитал, акционерный капитал и т.п.), но вне поля зрения остается общеепредставление о капитале — что такое национальный капитал как система разныхфункциональных капиталов, каковы функции капитала в формировании рынка.

Данный парадокс отражает то обстоятельство, что на первом этапереформирования проблемы капитала являются вторичными по отношению к развитиюрынка. На наш взгляд, за этим стоит не что иное, как противоречие, о которомречь впереди. Однако сформулировать его нужно теперь. С одной стороны,трансформация у нас была сориентирована на создание финансово-денежных рынковвокруг бюджета как сферы образования дополнительных финансовых ресурсов ирыночной стабилизации рубля, с другой — эта задача носила характер автономных(от общественного производства) макроэкономических преобразований, в дополнениек которым была осуществлена рыночная трансформация микроуровня путеммногошаговой приватизации и таким образом образован реформаторский базисчастной собственности. Однако не были созданы механизмы структуризации частнойсобственности и частного капитала -механизмы системного взаимодействия микро- имакроэкономики. А рынок, если в нем сложилось мощное индустриальное ядро, неможет обходиться без таких механизмов.

Почему же все произошло так, как произошло? Если иметь в виду идейнуюподоплеку, то общественное сознание переоценило трансформационные возможностирынка свободной конкуренции, приписав ему и только ему экономические основаниялиберализации. Если рассматривать вопрос в историческом ракурсе, то перестройкагосударства, бывшего субъектом централизованного планирования, в субъектфинансово-денежного управления экономикой направляла усилия реформаторов напреодоление натурализации социалистического общественного производства, а такжена расширение рыночной периферии. Объективно либерализация в объеме нового общественногостроя была не нужна, хотя нужна была либеральная идеология как фокус иусилитель социально-политической поддержки реформ.

Итак, первый этап реформирования можно оценить как преобразование советскоймодели социализма в модель, лишь наполовину освобожденную от структур иидеологии рыночного социализма. Это — частичное реформирование, так какрыночный социализм есть симбиоз концепции рынка свободной конкуренции игосударственного «косвенного» регулирования.

Все дело в том, что любые модели социализма в той мере, в какой макроуровеньразвернут не в структурах макроэкономики, а в структурах государства (точнее — в его функциях), практически не выходят из пространства фирмы, т.е.микроэкономики. Точно так же и любые модели рынка как сферы функционированияпредприятий являются моделями общественного производства как микроэкономики. Ите и другие отвечают условиям экстенсивного типа развития. Его историческоевремя заканчивается вместе с образованием индустриального ядра и созреваниемнеобходимости перехода к последовательно интенсивной, а затем ипостиндустриальной экономике. Если экономика не производит смену типовэкономического роста вовремя, она входит в режим перенакопления, паденияэффективности и отрицательных приростов. Именно так и было на старте реформ.

>Формирование.финансово-денежного капитала отвечало на трудностигосударства в этом плане. При этом одновременное сохранение за государствомлидерства в трансформации реального сектора экономики — государство осталосьглавным финансистом и главным инвестором — создало барьер для нормальнойрыночной стыковки микро- и макроуровней. Индустриально развитая экономика вовсене сокращает вмешательства государства в рынок, но создает рыночные институтыгосударственного участия в экономике, общим основанием которой становитсяфинансовый капитал. Роль финансового капитала как нового базиса рыночнойэкономики не понята у нас ни государством, ни обществом. Тем самым складывалисьусловия для неадекватного соединения экстенсивной и интенсивной моделей индустриальногорынка.

>Данный факт породил избыточно широкое поисковое поле вариантовреформирования, а значит, избыточно широкое поле проб и ошибок рыночнойтрансформации. Такое расширение коридора формирования вариантов рыночнойтрансформации ведет к аккумуляции ошибочного выбора, если он возникает. А этопросто неизбежно, так как политика (по крайней мере на первом этапереформирования) превалирует над экономикой, а общественное сознание отрываетсяот объективно необходимых траекторий экономического развития.

>Какова должна быть стратегия рыночной трансформации общественногопроизводства, обеспечивающей экономический подъем? На этот вопрос нельзяответить, не ставя проблемы капитала как нового системного базиса экономики. Ноизбыточно широкий коридор выбора вариантов затуманил данную проблему.Государство на радость прокоммунистической оппозиции пытается регулироватьэкономику «по частям»: отдельно финансово-денежный сектор, отдельнотрадиционные отрасли общественного производства и т.д. Фактически реформа втягиваетсяв китайскую модель двухсекторной экономики, что неадекватно современнойроссийской экономике с мощным индустриальным ядром, приблизившейся кисторической границе между индустриальной и постиндустриальной стадиямразвития.

Завершение первого этапа реформ и исчерпание исходной теоретической моделирынка свободной конкуренции совпадают. С одной стороны, все негативы можноприписать исходной теоретической модели. В этом направлении активно работаетоппозиция. С другой стороны, все конструктивные предложения просто в силу ихнаправленности против негативов оказываются сориентированными и против исходнойтеоретической модели. Любопытный пример дает статья советника аппаратаправительства РФ М. Делягина. Он пишет: «Решая экономические проблемы, государствовсе еще по инерции ориентируется на либеральную идеологию» [I],отождествляемую им с моделью рынка свободной конкуренции. Это дает емуоснование (ложное, на наш взгляд) противопоставлять либерализму рыночноегосударственное регулирование, вместо того, чтобы противопоставлятьабстрактному либерализму (и адекватной ему идеологии взаимного отталкиваниярынка и государства) действительный (имеется в виду философская триада«абстрактное — конкретное — действительное») либерализм, в рамкахкоторого индивид как важнейший исходный субъект истории помещен в сложноемногокритериальное пространство структурно-уровневой экономической системы. Вэтом случае либеральная идеология требует углубления анализа и замещениясистемы «рынок-государство» системой «капитал-государство».Последняя должна быть развернута в совокупность двух параллельных структур:глобальной инвестиционной денежной системы во главе (и на основе) с финансовымкапиталом и социальной системы общественных институтов во главе с государствомкак верховным социальным субъектом.

Смена приоритетов реформирования должна быть осуществлена на стыке междупервым и вторым этапами реформирования, но она не может быть простой,непосредственной реакцией на негативные стороны (попыткой исправить ошибки)рыночной трансформации. Причем, подспудный смысл данных сторон остаетсяневыясненным. В этом случае обществу грозят стратегические просчеты: например,замена макроэкономического уровня реформирования микроэкономическими принепонимании того, в чем суть отношений к общественному производству государстваи финансового капитала, а также того, каково место финансового капитала игосударства в структурно-уровне-вом строении рыночной экономики. Сменуприоритетов необходимо выверить объективной логикой становления рыночной экономики,которая вытекает из базисных функций капитала.

Но именно этот аспект капитала совершенно не проработан наукой и не освоенобщественным сознанием. Показательна позиция Института народнохозяйственногопрогнозирования РАН. Например, А. Белоусов считает, что системный кризисроссийской экономики, хотя и имел корни в советской модели, своим размахомобязан «воздействию социального макропроекта либеральной модернизации насоветское общество...» [2, с. 20]. Более того, утверждается, что реформене удалось остановить спонтанного саморазрушения экономики социализма, котороеначалось с середины 70-х годов. Справедливо оценив ограниченность абстрактнойлиберальной модели, Белоусов вовсе не противопоставляет ей модель сложногорынка, в которой бы взаимодействовали институциональные субъекты разногоуровня, а либерализация выражала существование массового собственника. Остаютсяв стороне и проблема рыночной трансформации на базе капитала, и вопросывзаимодействия капитала и государства. Напротив, используется методологияполитэкономии социализма. Она альтернативна, а значит, в известном смыслеадекватна парадигме абстрактного либерализма: логика строится на взаимодействии«социального субъекта» (государства) и «хозяйственныхагентов» (рыночных субъектов микроуровня), субъект разрабатывает«правила игры» для хозяйствующих агентов, содержание экономическогорегулирования состоит в «увязке сдвигов в производственно-отраслевойструктуре индустриальной системы с изменениями в структуре конечного спроса»[2, с. 37].

Однако самораспад социализма начался как раз потому, что государство большене могло управлять экономикой как суммой ресурсов, с одной стороны, исовокупностью хозяйственных агентов, или хозрасчетных предприятий, — с другой.Возникли проблема объекта как сложной системы кругооборотов и оборотовкапитала, продукта и доходов, проблема субъекта как сложноймногоуровневой институциональной системы экономики и, наконец, проблемасинергетического развития экономики на принципах самоорганизации впространстве широкого социального контекста экономических процессов. Тем самыммы получили проблему рынка с встроенными вертикальными структурами. Чтобыпонять его природу и перспективы развития, исходя из этой природы, нужноисследовать связь «капитал — рынок» как систему становлениянационального капитала, включая и аспект отношений государства и капитала, асамую рыночную трансформацию как процесс разворачивания разных аспектоврыночной макроэкономики, базисом которой является финансовый капитал в отличиеот базиса микроэкономики — производительного капитала.

На наш взгляд, раскрыть содержание нового рыночного базиса экономики,трансформирующего ее в систему рынков, адекватную высокому технологическомууровню общественного производства, можно только концентрируя анализ на проблемефинансового капитала. Вместе с тем финансовый капитал — наиболее общаяначальная категория рыночной трансформации: это такой объект частнойсобственности, который позволяет сразу же сформировать определенноераспределение этой собственности и тем самым задать системусоциально-экономических субъектов общественного производства.

Предполагаемый подход обладает большой «разрешающей способностью»с точки зрения практического видения проблем. В частности, если мы исследуемрыночную трансформацию как становление национального капитала, мы должныопределить ту историческую точку, когда экономика выходит за рамки оптимизацииресурсов и становится зависимой от базисной роли финансового капитала. Этотвопрос просто не виден в рамках методологических возможностеймикроэкономического подхода. В нем все сложные структурные проблемы рыночнойтрансформации укладываются в формулу «серьезно нарушилась структурнаяцелостность индустриальной системы» [2, с. 23], Зададим риторическийвопрос: нарушилась целостность отраслевой структуры перенакопления, целостностьинфляционной отраслевой структуры, сложившейся к началу реформ? Другой пример«методологической слепоты»: вне внимания остаются институциональные(формальные и неформальные) и структурные, воспроизводственные процессы внутрирынка, которые дают начало как углублению рыночной трансформации, так иосвоению государством рыночного поведения.

С нашей точки зрения, мы имеем дело не с теоретическим, а с историческимпротиворечием начального этапа переходной экономики, идеологически связанным сисходной либеральной моделью. Оно состоит в том, что массовая, ваучернаяприватизация, создав жесткую связь дохода с собственностью, не создала (что,кстати, невозможно в рамках^ абстрактного либерализма) механизма оборотасобственности и основных производственных фондов (ОПФ). Предприятия оказалисьпоставленными в зависимость от максимизации приватного дохода как генеральногоисточника инвестиций. В результате — ни инвестиций, ни дохода. Однакокритикуемая нами концепция полностью лишена историчности. Так. читаем: «ВРоссии государство традиционно, в том числе и до 1917 года, игралосистемообразующую роль и в экономике, и в обществе… Функцию гражданскогообщества выполняли особые корпорации (дворянство, КПСС)...» [2, с. 30]. Мывправе ожидать от автора, который использует понятия эволюции, общественныхинститутов, исследования роли государства в связи с природой собственности, ана современном этапе — осмысления взаимодействия государства и национальногокапитала с учетом алгоритма становления последнего.

Итак, наше кредо — рыночная трансформация есть процесс становлениясложной структурно-уровневой рыночной экономики, базисом которой являетсяфинансовый капитал. Здесь должны быть выделены два аспекта: во-первых,теоретические предпосылки перемещения базисной роли в экономике отпроизводительного капитала к финансовому, во-вторых, особенности российскойпереходной экономики с точки зрения формирования в ней системы национальногокапитала.

В поставленной нами проблеме есть самый общий — парадигмальный — аспект. Онкасается содержания объективного и субъективного и их взаимной метаморфозы. Мыживем в ситуации, когда предметом общественного сознания и целейгосударственной политики являются не факты, а артефакты, в которых прямо или косвенновсегда присутствует субъект. Объективное, закономерное проявляется через:системность: движение в форме кругооборотов (капитала, продукта, дохода ит.д.); сложное четырехзвенное единство объективного и субъективного; эволюцию,включающую внутренние источники социальной энергии преобразований, адекватныесинергетиче-ской квантовой природе развития индустриального ипостиндустриального общества. Очевидно, что без проработки указанного аспектамы не сможем полностью убедить читателя. Однако наша цель скромнее — показать,что трансформация социализма лежит на пути усложнения его экономики ипредполагает системные решения, направленные на замену социалистического базиса(общественной кооперации живого труда) базисом рыночной макроэкономики — национальным капиталом, представленным кооперацией различных функциональныхкапиталов. Что это такое?

Понятие капитала и его эволюция

Первому, классическому этапу развития капитализма теоретический итог подвелА. Маршалл. В смитовскую трактовку капитала как части имущества,предназначенной для извлечения дохода, он ввел два конкретизирующих добавления.Во-первых, это — имущество для предпринимательской деятельности, поэтому егоможно назвать торгово-промышленным капиталом, во-вторых, использование капиталасоздает доход в денежной форме [З].

Формирование рыночной макроэкономики поставило перед наукой задачу осознатьновую роль капитала в изменившихся условиях. Д. Кейнс показал, что капитал намакроуровне как бы расщепляется на свои формы: деньги не как средствоплатежа внутри товарно-денежного оборота фирмы, а как целостная банковскаяструктура, имеющая двухуровневое строение; капитал в сфере производства,выступающий в форме долговременных производственных активов, которая выражаетего как целостность; доход, способный к капитализации и распадающийся всвязи с этим на сбережения и потребительский (потребляемый) доход.

Вместе с тем обращение к разным видам капитала потребовалось Кейнсу нестолько для того, чтобы раскрыть системную природу капитала, сколько затем,чтобы выявить роль денежной его формы. С одной стороны, она объединяет капиталв денежном обороте. В нем достигается сбалансированность общественногопроизводства благодаря тому, что выравниваются процент, предельнаяэффективность инвестиций и норма сбережений в доходе. Изучая капитал каксбалансированную совокупность денежных потоков, Кейнс сумел выявитьмакроэкономическое содержание спроса и предложения с учетом факторов ожиданийотносительно уровня цен, доходности капитала и стоимости денег. С другойстороны, приведение капитала к денежной структуре экономики (к денежнойэкономике в терминологии Кейнса) обусловливало демократический подход кэкономике на уровне методологии. Кейнсианская концепция включила в процессыформирования структуры и динамики экономического роста личную инициативу исоединила объективные структуры и институты. Тем самым капитал становилсябазисом формирования экономической системы, способной к самоорганизации сучастием социальной сферы, государства и индивида.

Итак, Кейнса волновала денежная форма капитала в аспекте ее структурности,складывающейся в рамках рыночного равновесия макроуровня, и именно поэтому — васпекте размерности экономики на разных ее уровнях и в разных сферах. Егокритик и последователь Дж.Р. Хикс проложил мост к монетарно-монистическомутолкованию капитала, сформулировав тезис, согласно которому««капитал» — это «денежный капитал» в том смысле, чтопредставляет собой средства производства, которые можно ссудить; тогда этоправо распоряжаться данным количеством денег». По Хиксу, капитал определяетсяиз формулы: доход = потребление + накопление капитала, причем доход и капиталразличаются как доход ex post и доход ex ante [4, с. 265, 297,298]. Концепция Хикса привела к двум последовательным тавтологиям. Сначала«исчезает» капитал, который как бы растворяется в денежном обороте.Затем «исчезают» деньги, которые «оказываются просто самымсовершенным видом ценных бумаг» [4, с. 277]. Таким образом,макроэкономическая природа капитала выявляется в виде финансово-денежного сектораэкономики, или в виде системы финансово-денежных оборотов, а сам капитал сучетом его нового (по сравнению с временами Маршалла) конкретного содержаниястановится финансовым капиталом. Правда, сам Хикс не употреблял этого понятия.Более того, после Хикса стало почти неприличным употреблять само слово«капитал», на его место пришли «финансовые активы». БезХикса был бы невозможен монетаризм.

Три предпосылки заставляют нас подойти к хиксианству критически вовсе не длятого, чтобы опровергать, а в плане соотнесения его концепции с рыночнымравновесием по Кейнсу, в основе которого лежит взаимодействие самостоятельныхфункциональных форм капитала, а также с цикличностью кругооборотапроизводительного капитала (пусть понимаемого как потенциальный доход, но имеющийсвою сферу вне финансово-денежного сектора экономики). Во-первых, нельзязапросто апеллировать к понятию «финансовый актив», если не решенапроблема капитализации социалистического производительного потенциала страны.Производительный капитал еще только складывается и еще только формируются егосвязи с финансовым капиталом. Во-вторых, для переходной экономики остро стоитпроблема системных отношений разных функциональных капиталов. Очевидно, чтоуглубление рыночной трансформации общественного производства не может опиратьсяисключительно на политику «точек роста» в реальном секторе и наполитику процентной ставки в финансово-денежном секторе. В первом случаеигнорируется целостность общественного производства, во втором — системныесвязи финансово-денежных рынков со всеми другими рынками. В-третьих, явноенаращивание приоритета бюджетной политики также требует исследования системныхвзаимодействий бюджета и финансового капитала — не ставит ли такой приоритетРоссию в промежуточную позицию между социализмом и рыночной экономикой, что неможет не тормозить рыночную трансформацию?

В переходной экономике вопросы системных свойств капитала стоят более остро,чем в традиционной капиталистической экономике, где система рынков создаваласьисторически и принимала во многом значение само собой разумеющихся феноменовразвития. Так, Кейнса не интересовал вопрос формирования разных экономическихсфер, но его волновали те особенности капитала, которые обусловливали ихединство, и прежде всего единство микро- и макроуровней экономики. И именно вэтой связи он исследовал взаимную метаморфозу инвестиций (денежной формыкапитала) и дохода [5, с. 199, 200]. Что касается Хикса, то он ушел еще дальшеот анализа становления рыночной макроэкономики и изучал, скажем так, деньги развитойрыночной экономики, для которых верна формула «деньги, приносящие деньги,есть капитал». Отсюда нюансы в определении уровня процента как стоимостиденег. Для Хикса величина процента определяется стоимостью риска вложений,скорректированной структурой разных видов финансовых активов и их прибыльностью[4, с. 278, 279, 283]. В кейнсианской трактовке процент равен разнице междупредельным доходом и предельными инвестициями, интегрированными по всем видамвложений в производство и тем самым равными инвестиционному спросу, идущему отпроизводительного капитала в целом [5, с. 200, 201]. В обеих концепциях ставкапроцента реагирует на инфляцию, но если, по Кейнсу, воздействие повышенияуровня цен опосредовано изменением предельной эффективности капитала подвлиянием изменения ожидаемой доходности производственных инвестиций, тоизменение ставки процента по Хиксу определяется состоянием сбалансированностивалютного, денежного и фондового рынков.

Несколько огрубляя вопрос, можно сказать, что в России реформаторыпользуются концепцией Хикса, тогда как оппозиция не ушла от Маршалла. В первомслучае программы реформирования ограничиваются формированиемфинансово-денежного сектора, включая и рынок корпоративных акций. Выход изэкономического кризиса рассматривается как производный от финансово-денежнойстабильности и повышения на этой основе поступлений денежных средств впроизводство от внутренних и внешних инвесторов. Во втором случае объектомразработки практических рекомендаций и теоретических суждений являетсяпредпринимательство, его условия и факторы, куда вовлекаются ифинансово-денежные компоненты. Вне игры оказывается кейнсиан-ство, котороепочему-то сводится к теории градуализма (постепенности реформирования присохранении лидирующих позиций государства в экономике).

На самом деле концепция Хикса имеет более частное значение по сравнению скейнсианством. В ней предметом анализа и практических выводов являетсябюджетно-денежная сфера, тогда как кейнсианство охватывает всю экономическуюсистему. Именно системный аспект положен в основу теории рыночного равновесия.Должны были существовать особые причины того, почему именно хиксианство имонетаризм послужили начальной теоретической платформой реформ (об этомпоговорим несколько позже).

Теоретическая заброшенность общественного производства не может бытькомпенсирована учением Маршалла или близкого к нему марксизма. Они находятся вплену микроэкономического подхода к анализу, так как важнейшим ихметодологическим тезисом является примат производительного капитала впостроении всех сфер экономики и даже общества (у К. Маркса). Но Кейнс показал,что макроуровень складывается как надстройка над микроэкономикой и развиваетсвои специфические финансово-денежные структуры, тем самым происходиттрансформация экономики в денежную экономику [5, с. 368, 369]. Приматпроизводительного капитала уходит с исторической сцены, но не сампроизводительный капитал, который занимает свое равноправное место в рыночномравновесии макроэкономического типа или, что то же, в рыночном равновесии поКейнсу.

Между тем в хиксианской критике кейнсианства1 скрыт поискбазисной формы капитала, обладающей системообразующей функцией. В прямойпостановке эта проблема не привлекала внимания обоих экономистов. Другое дело — проблема поддержания рыночного равновесия. Нужно было найти механизмы еговоссоздания, а это уже равноценно проблеме становления национального капиталакак системы функциональных капиталов. В этом пункте понадобится все нашевнимание, если мы хотим понять тенденции рыночной трансформации в России.

Анализируя условия и варианты выхода из равновесия, Кейнс описал двевозможности складывания устойчивой ситуации нестабильности, принимающей формупсевдостабильности. Обе уходят корнями в обычный циклический кризисперенакопления, но при этом переходят его рамки. Так, на повышательнойинвестиционной волне создается возможность перенакопления и повышения уровняцен. При приближении к границе полной занятости инфляция может оторваться отрегулирующего воздействия процентной ставки и перейти в режим«подлинной», или «истинной», инфляции, когда рост цен невызывает увеличения спроса, а обусловливает, видимо, через посредствонеформальной девальвации внутренней валюты, наращивание стоимости затрат [5, с.184, 378, 379, 385].

На понижательной инвестиционной волне цикла может возникнуть ситуацияквазистационарности. По Кейнсу, первая, инфляционная, нестабильность имеетспонтанные механизмы формирования, тогда как разыграть карту квазистационарностиможет только государство. Механизм очень простой (заметим, совпадающий сусловиями социалистической воспроизводственной модели). Во-первых, динамикаинвестиций находится в.функциональной зависимости от динамики занятости.Во-вторых, экономика носит застойный характер в том смысле, что предельнаяэффективность капитала близка к нулю, а НТП дозирован указаннымифункциональными рамками — функциональной зависимостью инвестиций от занятости.В-третьих, уровень цен поддерживается стабильным. Кейнс показал, чтоквазистационарность чревата переходом в режим экономического спада [5, с. 290,291].

Таким образом, в обоих случаях речь идет о гиперкризисах. Выход из них, помнению Кейнса, связан с адекватной государственной политикой, которую онопределял как «социализацию инвестиций» [5, с. 453]. Он неоднократноподчеркивал необходимость деликатного поведения государства, так как рыночноеравновесие хрупко. Хикс фактически отрицал идею гиперкризисов, полагая, чтоесли абстрагироваться от общей нестабильности мира, то угроза нестабильнойцикличности с затяжными периодами спада вытекает из неравномерности среднихтемпов инноваций [4, с. 441]. По его мнению, существует имманентный современнойэкономике механизм устойчивости, который по смыслу является механизмом сглаживанияколебаний как на спаде, так и на подъеме. В результате возрастают экономическиефункции государства [4, с. 440, 441]. Такую перспективу он выводит изобособления финансово-денежной структуры как сферы макроуровня.

В этом пункте он существенно расходится с Кейнсом. Если для последнегоформирование финансово-денежной системы как системы макроуровня означаетусложнение содержания рыночного равновесия, то для Хикса — это основание длявыхода за границы спонтанного развития рыночной экономики и перехода крегулируемому экономическому росту. При этом Хикс важным фактором устойчивостирегулируемой экономики считал существование микроэкономики с ее инерционнойсистемой рыночного товарно-денежного равновесия, что делает ее зависимой отравновесия на денежном рынке [4, с. 270], а значит, управляемой.

Освободить рыночное равновесие макроуровня от регулирования по предельнойэффективности капитала — значит укоренить финансово-денежные рынки в валютномрынке и рынке государственных ценных бумаг (ГЦБ), предоставив при этомобщественное производство самому себе и используя менее агрегированныетрадиционные (ценовые) механизмы равновесия внутри товарно-денежного оборота…Разве это не та модель, по которой мы направляем рыночную трансформацию вРоссии?

Очень важно понять: Хикс прав только в том, что указал на существованиетенденции к увеличению дистанции между уровнями экономики и что в пространствеэтой тенденции возрастает экономическая власть государства. Вместе с тем он какбы проигнорировал два момента из концепции Кейнса. Во-первых, проблему«присутствия» производительного капитала в рыночном равновесиимакроуровня. (Это — цикло-образующая зависимость динамики инвестиций отпредельной эффективности капитала. Нам представляется, что решение верное, нонеполное.) Во-вторых, проблему гиперкризисов двух видов гиперинфляции (истиннойинфляции) и квазистационарности.

Существенно, что проблема гиперкризисов не сводится к размаху колебаний,присущих обычному деловому циклу. Это — проблема изменения типа эволюции, врамках которой развитие совпадает по смыслу со становлением системыфункциональных капиталов во главе с финансовым капиталом и осуществляется напринципах рыночной самоорганизации. Государство не может быть не втянутым вэтот процесс, его взаимоотношения с рынком сложнее, нежели «наведениеденежного контура», стабилизирующего товарно-денежный оборот.

По сути, Кейнс подвел экономическую науку к современному синергетическомунаправлению исследования становления как самоорганизации, исходя из квантовойприроды развития, в соответствии с которой энергетический потенциал эволюцииформируется в процессе переходов от порядка к поисковому хаосу и к новомупорядку. Такова природа изменения сложных систем, и оно идет по пути ихдальнейшего усложнения, сопровождаемого усилением их открытости. Это нелинейныенеравновесные системы, внутри которых складываются множественные вариантыразвития, происходит их вероятностный отбор, возникают разного типа устойчивыенеравновесные и равновесные состояния, заключающие в себе разное качество ипревращающие самоорганизацию в последовательность неравновесных фазовыхпереходов [б].

Кейнс сделал принципиальный шаг в этом направлении, раздвинув уровниэкономики и зафиксировав наличие между ними как центробежных, так ицентростремительных сил. Хикс внес свой вклад в анализ конкретных механизмов иформ действия центробежных сил. Нам очень важно углубиться в эту проблему,чтобы не только понять содержание системной эволюции социализма в ходе егорыночной трансформации, но также осмыслить 'внутренние структурные связирыночной экономики макроэкономического типа и вытекающие из них факторыповторяемости сценария становления за границами переходного этапа.

Если привлечь научные достижения в области изучения природы сложных систем.то наблюдение за практикой российского реформирования подводит к мысли, чторазвитие современной экономики не только охватывает весь спектр явленийфункционирования общества (социально-политические отношения, историю, культуру,весь мировой контекст развития цивилизации) в процессе глобальных качественныхсдвигов, вроде системной эволюции социализма в рыночную экономику. Это и общийсценарий развития, начиная с момента, когда экономика становится многоуровневойи открытой. Границы между сферами жизнедеятельности общества, между внутренними внешним его существованиями, внутри экономики (между ее уровнями) формируюткак бы разломы, на которых складываются социальные напряженности инакапливаются институциональные, структурные и энергетические потенциикачественных переходов. При таком подходе просто не возникает вопрос,участвовать государству в рыночной экономике или нет (конечно, участвовать, ноне государство само по себе определяет то, как участвовать, с какими целями,какими средствами: экономические функции государства вытекают из складывающейсямодели развития). Зато остро стоит проблема освоения взаимодействия уровнейэкономики. Это заставляет нас снова и снова вчитываться в Кейнса, так как онбыл первым, кто дал концептуальную проработку сложной экономической системы.

Если следовать логике Кейнса2, нужно принять как фактсуществование в качестве узлового расклада сил взаимодействие центробежных ицентростремительных экономических связей между макро- и микроуровнямиэкономики. Центробежные силы выражают экстремальную тенденцию отделенияфинансово-денежного сектора как макроуровня от реального сектора экономики какмикроуровня. При этом происходит как бы редуцирование содержания капитала. Вышемы уже говорили о том, что капитал, принимая форму финансовых активов,включается в денежный оборот в качестве его практически неспецифицированнойчасти, так как постоянно происходит портфельное выравнивание прибыльностиразных активов. Капитал как объект собственности в этом случае ничем неотличается от собственности на деньги. Можно говорить одекапитализациифинансово-денежных оборотов макроуровня. Одновременно происходитрационализация, которую Хикс трактовал как очищение финансово-денежного сектораот неопределенности будущего и приведение экономики к прозрачной и рациональнойэкономике настоящего [4, с. 244, 274. 275]. Не менее значимое еекачество — сращивание с государством, или огосударствление макроуровня.Благодаря ему воздействие макроуровня на микроуровень становится насильственными опирается на политическую волю государства. По Хиксу это — все, но не поКейнсу.

Действительно, Кейнс исходил из того, что макроуровень включаетисключительно денежные структуры, по его мнению, рыночная экономика макротипаявляется денежной экономикой. Однако он видел не только обособлениеуровней, но и их соединение, выводил центростремительные силы из усложненияэкономики и формирования ее целостности как единства уровней. Его концепциявключала- исследование рыночного равновесия не в форме редуцированного оборота«финансовых денег» с монокритерием — процентом, а как метаморфозы«деньги — капитал — доход». Речь шла, таким образом, омногокритериальной метаморфозе и выравнивании величины процента, предельной эффективностикапитала и нормы сбережения в доходах. Очень интересно, что в неявном видеКейнс вводил в условия равновесия использование рынком разной размерности.Деньги имели размерность кругооборота чистого дохода, или затрат труда. Доходисчислялся в единицах заработной платы. Капитал предполагал измерение в«капитальных» единицах, функционально определяемых предельнойэффективностью капитала [5, с. 168, 282, 283, 150, 341, 210]2. Все этонедостаточно конструктивно, смазано идеей универсального экономического измеренияпо труду. Однако многокритериальность и трактовка денежного оборота макроуровнякак метаморфозы устойчивых'функциональных форм капитала принадлежат к самымсущественным определениям рыночного равновесия макроуровня.

Кейнс аргументировал свою позицию, в частности, ссылкой на разные функциикаждого из компонентов равновесия. Если деньги связывают структурные пропорцииэкономики в единую эффективную систему, направленную на приращение потребления,если уровень дохода — важнейший фактор, от которого зависит стабильность уровняцен, то капитал (в форме долговременных финансовых активов) переноситвоздействие будущего на настоящее. Последний тезис конкретизируется в связи свведением понятия мультипликаторов. Внимательное изучение позволяет увидеть,что мультипликатор инвестиций жестко связан с капитальным коэффициентом,причем, как с циклическим параметром экономического роста. Равновесие по Кейнсупредполагает равенство мультипликаторов инвестиций и занятости, а эторавносильно существованию тенденции капитального коэффициента к единице, ацикла расширенного воспроизводства капитала — к предельной величине, неопределяемой автором строго, но жестко связанной с обеспечением тенденциикапитального коэффициента к единице [7].

Кейнс приписывает компонентам равновесия конструктивность (сохранениеавтономности в процессе взаимодействия) в виде особых кругооборотов, имеющихвертикальные структуры, которые объединяют микро- и макроуровень. Практическиего концепция содержит все признаки таких кругооборотов- указание на специфицированныеденежные обороты, особенные единицы измерения и адекватные критерии, своицикличности или по крайней мере свои временные размерности, свои системысубъектов и институты. Все это органически связано с автономией компонентовравновесия по Кейнсу. В той степени, в какой она реализуется через единствоуровней, заданное формой кругооборотов, она порождает центростремительные силы.В поле их действия складывается глобальная сложно структурированнаяинвестиционная система рыночной экономики макротипа.

У Кейнса нет развернутого исследования равновесия в аспекте инвестиционнойсистемы экономики. Однако он четко различает разные контуры3финансово-денежного оборота: контур оборота капитала, или его финансовой формы- долговременных финансовых активов; контур оборота денег — кратковременныхфинансовых активов; контур оборота дохода — кратковременных финансовых активов,предназначенных для оплаты труда. При этом, если представить такую ихранжированность, чтобы на первое место по значимости был поставлен обороткапитала, это трансформирует всю совокупность оборотов в инвестиционно-денежнуюсистему экономики. Это означает, что в рыночном равновесии макроуровня как бызашифровано новое системное содержание капитала — инвестиционные финансовыересурсы, необходимо выступающие в роли материального, организационного иинституционального базиса экономики и формирующего в этой связи всю полноту еесфер и уровней. У Кейнса отсутствует такой вывод, но даны все предпосылкидля него в той степени, в какой формы и механизмы рыночного равновесия имеютсодержательность системы инвестирования.

По отношению к этой системообразующей роли капитала узкими, частнымиопределениями представляются его специализированные формы — денежный,финансовый, производительный капитал, сбережения, бюджет. Акцент наинвестиционную функцию капитала невольно ставит проблему иерархии форм капиталаи обусловливает выделение финансового капитала как его базисной формы поаналогии с тем, как такой базисной ролью в рамках микроэкономики, иликлассического капитализма, был наделен производительный капитал.

>Капитал и структурно-уровневаяэкономическая система

Данного выше краткого теоретического эссе, возможно, было бы достаточно дляперехода к анализу процесса образования российского национального капитала вусловиях переходной экономики, если бы остро не стояла проблема экономическойроли государства как в плане его принципиального отношения к рынку, так и сточки зрения его участия в формировании системы национального капитала. Сегодняэксперты фиксируют мировую тенденцию развития государства в направлении егостановления как верховного социального субъекта. Из этого следует, чтогосударство должно стоять в центре реформ.

Парадоксально, но данный тезис предполагает существование определеннойдистанции между государством и экономикой, ведь она — объект регулирования.Вместе с тем это особенный объект, включающий в свою орбиту субъектов (ифинансового капитала, и государства) и являющийся объектно-субъектнойэкономической системой, в которой принимает участие государство — суммаденежных и финансовых властей. Государство как целостность и единый субъект,противостоящий экономике, выступает как верховный социальный субъект и выражаетсебя в общественном целе-полагании. В этой роли оно включено в системусоциальных формальных и неформальных институтов, его сила прямо пропорциональнастепени зрелости общественных институтов. Это делает государство зависимым отэкономики вообще и, в частности, от национального капитала, так как есть прямаясвязь между содержанием и механизмами общественных институтов и степеньюсложности экономики, а эта степень определяется ступенями развития капитала.

Чтобы прояснить данную проблему, придется несколько углубиться в вопрос овзаимодействии центробежных и центростремительных сил, соединяющих уровниэкономики, ибо государство впервые входит в макроэкономику как экономическийсубъект на волне центробежных сил (как субъект дохода в рамках рыночногоравновесия по Кейнсу). Становление экономических функций государства лежит влогике его развития от финансового субъекта в рамках рыночного равновесия поКейнсу к денежному субъекту в рамках финансово-денежного равновесия по Хиксу(здесь потолок его развития как экономического субъекта). Третий, собственнофинансовый, макроуровень формирует материальные и институциональные предпосылкиперехода к государству — верховному социальному субъекту. Тем самым системаобщественных институтов становится одной из сторон процесса превращения финансовогокапитала в макроэкономический базис рыночной экономики.

Ее роль не менее важна, чем формирование глобальной инвестиционной денежнойсистемы, непосредственно реализующей базисные функции финансового капитала.Институциональное развитие, обладая свойством целостности, создает внешнеедавление, стимулирующее дополнительное по отношению к центробежным действиецентростремительных сил. Они соединяют структурные уровни и тем самымобусловливают полное раскрытие их экономического потенциала. Нужно отметить,что в практическом плане институциональные факторы развития всегда представленыролью государства в экономике, при том что сама эта роль корректируетсяпотребностями экономики в ходе ее усложнения (появления структурных уровней).

Обратим внимание на то, что образование макроуровня и системы рыночногоравновесия по Кейнсу шло, видимо, вплоть до 70-х годов и включало развитиебюджетно-денежной системы и государственного управления микроэкономикой спомощью финансово-денежных рычагов. Почему здесь важен рубеж 70-х годов? Потомучто в этот период была полностью отменена привязка денежной эмиссии к золотомупокрытию. Тем самым Центральный Банк (ЦБ), который, казалось бы, распространилвлияние на всю систему финансово-денежных рынков, в том числе валютного и ГЦБ,оказался в зависимости от государства и чисто финансовых проблем бюджета(расходов, доходов, бюджетного дефицита, приоритетов финансированияэкономического роста и социальных программ).

Сложилась парадоксальная ситуация, когда бюджет, будучи формой дохода и имеягодовую размерность, обусловливал формирование из государства финансового, а неденежного субъекта. Парадокс разрешался по Хиксу: функции денег соединились сфункцией финансовых активов. В то же время государство выделило внутри себяденежную власть и финансовую власть, причем первая строилась на лидерстве ЦБ, авторая — на лидерстве министерства финансов (МФ). Однако если не стоял вопрос ораздельном существовании денег и финансов, то постоянно решалась проблемапредпочтений либо денежных, либо финансовых приоритетов.

Уже в 70-е годы выявилось, что сколь бы ни был ЦБ независим, он не всегдаможет противостоять инфляционному давлению внутреннего долга государства. Междупрочим, о спаянности государства и банковской системы в указанном выше смысле свидетельствуеттот факт, что вплоть до 90-х годов научная общественность не осознавалафинансовой проблемы как проблемы капитала: постоянно дебатировались вопросыспособов управления инфляцией — либо процентная ставка, либо регулированиеобъема денежной эмиссии, т.е. имела место единая финансово-денежная политикагосударства. Точкой перегиба можно считать 90-е годы: в финансово-денежнойсистеме обозначились новые полюсы приоритетов — не ЦБ и МФ, а процессы текущегои долговременного финансово-денежного управления.

В частности, было осознано, что существуют разные (текущие и долговременные)соотношения процентной ставки и уровня инфляции: в текущем аспекте процентуправляет динамикой денежной массы и инфляцией, в долговременном — управлениеденежной массой является приоритетным по отношению к ставке процента [8].Последнее может иметь место только потому, что количество денег являетсяфункцией массы капитала (точнее — отношения стоимости капитала к стоимостиВВП). Но тем самым регулирование количества денег имеет циклическийдолговременный аспект как регулирование инвестиционного денежного оборота исвязанных с ним масштабов и механизмов залогового кредитования и конъюнктурырынка корпоративных акций. В этом плане интерес представляют взгляды Дж.Сороса, обосновывающего идею, что денежная масса — не выводная величина врамках экономической политики, а, напротив, «объем международных кредитов(т.е. массы кредитных денег. —Л.Е. и Р.Е.) должен считаться однимиз важнейших факторов при выработке экономической политики» [9]. ОднакоСорос не дал достаточно развернутого системного анализа, вероятно, потому, чтоон не разделил текущего и долговременного аспектов финансово-денежного оборотаи неверно решил, что правильно говорить только о рефлексивном взаимодействииденег и кредита.

С точки зрения необходимости согласования разных (денежных и финансовых)приоритетов, с одной стороны, закономерно возросла роль кооперации денежных ифинансовых властей и в целом усилилась тенденция к огосударствлениюфинансово-денежных отношений макроуровня. С другой стороны, появилась новаятенденция к жесткому обособлению двух контуров обращения финансово-денежныхресурсов: собственно денежного и собственно финансового обращения. Если врамках денежного контура складывалась система управления финансово-денежнойстабильностью и определялись параметры предложения денег и уровень текущих ценв сфере товарно-денежного оборота ВВП, то внутри финансового кцнтура решаласьзадача оптимального распределения финансовых ресурсов с учетом долговременныхтенденций расширенного воспроизводства, тесно связанных с регулированиемцикличности капитала.

Теоретическим отражением указанных преобразований является теория контуровX. Минского. Она как бы обозначила путь подготовки организационного иинституционального преобразования финансово-денежного оборота в кругооборотфинансового капитала и разворачивания на этой основе системообразующей,базисной функции финансового капитала для экономики в целом. Есть дваобстоятельства для такой трактовки. Первое: у Минского речь идет о контурах втом плане, что появляются новые соединения рынков и в них разные иерархиирынков, разные инфраструктуры, размерности, составы оборачивающихся финансовыхактивов, агрегатные (кооперативные) субъекты, институты. Тем самым контур можноинтерпретировать как новое рыночное образование, хотя он и остается внутрифинансово-денежного макроуровня. В соответствии с его концепцией появляетсяБольшой Банк во главе финансового контура и одновременно возникает институтБольшого Правительства во главе денежного контура [10]. Второе: контурысбалансированы на уровне инвестиционных решений. Здесь введен очень интересныймомент: государство утрачивает внутри своих экономических функцийприоритетность инвестиционной деятельности, напротив, достаточно жестковыявляется его роль как социального субъекта и субъекта кругооборота дохода.Это и определяет границы государственного воздействия на рынок и егонаправленность на поддержание финансово-денежной стабильности. Вместе с темуровень инвестиционных решений выводится из сферы поддержанияфинансово-денежной сбалансированности в сферу стратегического инвестирования иобеспечивающего его инвестиционного денежного оборота в рамках функциональногопространства Большого Банка.

Тенденция к раскрытию всех функций финансового капитала как нового базисарыночной экономики здесь схвачена верно. Она означает, что происходитдополнение центробежных сил взаимодействия экономических уровней силамицентростремительными. Центробежной тенденции декапитализации, соответственно —монетизации, компонентов рыночного равновесия при переходе с первого(кейнсианского) на второй (хиксианский) макроуровень противопоставляетсядополняющая ее центростремительная тенденция капитализации компонентоврыночного равновесия, которая отчетливо проявляет себя при переходе со второгона третий (финансовый) макроуровень. В результате имеет место временной лагмежду действием центробежных и центростремительных сил: последние получаютсильную поддержку со стороны институциональной системы, когда экономическисозревают условия для обособления государства от экономики как верховногосоциального субъекта общества. Именно тогда структурные уровни, будучивставленными в целостную систему, базисом которой становится финансовыйкапитал, завершают свое собственное становление. При этом на место денег вкейнсианской формуле рыночного равновесия заступает кругооборот финансовогокапитала, на место капитала встает кругооборот производительного капитала в егоагрегатной финансовой форме основного капитала, на место дохода встаеткругооборот дохода, в рамках которого сбережения служат опосредованно ресурсоминвестиций, являясь непосредственно ресурсом расширенного воспроизводствадохода. Таким образом, проблема капитализации структур макроэкономики,принадлежащих рыночному равновесию по Кейнсу, есть проблема формированиясистемы кругооборотов разных функциональных капиталов, входящих в глобальнуюинвестиционную денежную систему. Это главный момент, определяющий содержаниепроцессов становления рыночной экономики на основе ее макроэкономическогобазиса.

В результате сама глобальная инвестиционная денежная система может бытьинтерпретирована в логике метакругооборота финансового капитала, включающеговсю народнохозяйственную совокупность условий, факторов и механизмоввоспроизводства финансового капитала, организованную тоже как кругооборот.Благодаря этому и кругооборот денег, и кругооборот производительного капитала,и кругооборот дохода следует считать специфическими («превращенными»по марксистской терминологии) формами финансового капитала и специфическимисферами его функционирования.

Вообще, последовательность «кругооборот — оборот — метакругооборот» представляет собой общую логику экономическихвзаимодействий внутри сложной структурно-уровневой рыночной системы. Например,форма кругооборота применительно к доходу воспроизводит стабильность егораспределения на сбережение и потребление благодаря поддержанию равновесиямежду затратами труда и уровнем дохода. Вместе с тем только в пространствекругооборота производительного капитала могут быть осуществлены предпосылкистабильности уровня занятости, ибо они сводимы к выравниванию мультипликаторовинвестиций и занятости, обеспечиваемому в свою очередь равенством полных затраттруда и полных затрат капитала в производстве продукции. Однако само эторавенство (затрат труда и капитала) может быть инфляционным или нарушенным ещекаким-нибудь способом. Его важнейшим условием в этой связи является кругооборотфинансового капитала, в рамках которого, с одной стороны, формируетсяраспределение денежных собственников на крупных (собственников капитала),средних (собственников капитализируемого дохода), мелких (собственников доходакак такового). С другой стороны,, само это распределение определяет как общийобъем инвестиций, так и их структуру в соответствии с тенденцией к сохранениюпропорции между капиталом и доходом, отвечающей распределению собственников.

Мы полагаем, что соотношение денежного и финансового контуровфинансово-денежной системы можно рассматривать как специфический механизмкругооборота финансового капитала. Если денежный контур выдает оптимальные ценына текущий ВВП в условиях поддержания финансово-денежной стабильности, еслифинансовый контур выдает оптимальные цены на финансовые ресурсы в условиях ориентациина предельную эффективность капитала, то их стыковка — сбалансированность этихдвойных цен на уровне инвестиционных решений — объективно ориентирована насохранение пропорции капитал-доход и воспроизведение распределениясобственников. Значит, она предполагает стремление оптимального распределенияфинансовых ресурсов в общественном производстве к предельным параметрамрасширенного воспроизводства капитала, адекватным его предельному циклу. Приэтом трансформация кругооборота финансового капитала в метакругооборот служитмеханизмом превращения финансового капитала в базис экономического роста состабильной цикличностью, регулируемой предельным циклом.

Единство кругооборота и метакругооборота включает в себя проблемусоотношения размерности и критериальности в экономике. В той же мере, в какойметакругооборот финансового капитала служит механизмом установления иподдержания устойчивой, предельной цикличности, он предполагает превращениеэкономики в сложную многоразмерную систему, объединяющую капитальную,стоимостную и трудовую размерности на принципах их равносильности. Собственно,предельная цикличность служит механизмом реализации единства (равносильности)разных размерностей. Условия рыночного равновесия по Кейнсу можно считатьпервой исторической формой проявления многоразмерности: процент — как первоепроявление капитальной размерности, предельная эффективность капитала — стоимостной, предельная склонность к потреблению — трудовой4.

Метакругооборот, будучи системной формой кругооборота, объединяетсуществование единой размерности в его рамках и многокритериальности. Этопозволяет вовлечь всю совокупность разнородных факторов и предпосылок в условияфункционирования кругооборота. Например, логика формирования первого(кейнсианского) макроуровня такова, что он может быть интерпретирован какметакругооборот производительного капитала. Сумма условий функционированияпроизводительного капитала здесь взята в качестве его воспроизводимойпредпосылки, тем самым она пред-ставима как народнохозяйственный оборот ВВП вцелом, или метакругооборот производительного капитала. По Кейнсу, кругообороткак ядро метакругооборота производительного капитала зафиксирован в последнем вформе его исходных данных -количества занятых и капитала, определяющихтрудовую размерность метакругооборота или, что то же, народнохозяйственногокругооборота ВВП. Агрегированное рыночное равновесие первого макроуровнядействует как механизм приведения разных компонентов этого уровня (процент,предельная эффективность капитала, норма сбережений к доходу) к единой трудовойразмерности. Для этого и нужна денежная форма, так как единый денежный оборотпревращает автономность своих компонентов, проистекающую из присущей имсобственной формы кругооборота и адекватного ему критерия экономического роста,в относительную автономность, имеющую единую трудовую размерность. Наличиемножества критериев выступает как контртеза по отношению к размерности. Неслучайно они были зафиксированы Кейнсом в терминах независимых переменных.В результате синтез размерности и критериальности приводит к метаморфозеданных: они трансформируются в зависимые переменные. В этой форме ониполучают возможность испытывать воздействие инвестиционных процессов, вчастности проблема занятости может быть решена с помощью аппаратамультипликаторов инвестиций и занятости и их взаимодействия. Процесс выходит зарамки метакругооборота производительного капитала — первый структурныймакроуровень дополняется вторым и т.д. Но всякий раз проблема кругооборотавстает в качестве воспроизводственного механизма фиксирования новой усложненнойразмерности: трудовой, стоимостной, финансовой.

Нам представляется, что Кейнс концептуально описал первый макроуровень, Хикс- второй. Минский — третий. Мы не обсуждаем проблему законченности и полнотыэтих теорий. Нам важно осознать, что таких макроуровней в принципе может бытьтолько три. Уровней макроэкономики столько, сколько компонентов рыночногоравновесия по Кейнсу. Во-первых, образование первого уровня — рыночногоравновесия в той мере, в какой оно решало проблему первичного разделенияэкономики на микро- и макро-, несло в себе потенциал дальнейшей структуризации,так или иначе связанный с взаимодействием центробежных и центростремительныхсил, присущих единству уровней. Во-вторых, чтобы иметь существенное значение,каждая новая ступень в развитии макроэкономики должна трансформировать рыночноеравновесие первого макроуровня так, чтобы для обособления новой ступенииспользовать автономию одного из компонентов рыночного равновесия, доводяавтономию до отрицания, преодоления предыдущей ступени макроуровня последующейступенью. Если первый структурный макроуровень можно соотнести сметакругооборотом (ВВП) и кругооборотом (производительного капитала), то второймакроуровень формирует связку кругооборота бюджета и его метакругооборота вформе народнохозяйственного кругооборота доходов населения. Третий жеструктурный макроуровень имеет строение кругооборота финансового капитала и егометакругооборота, или народнохозяйственного кругооборота национальногокапитала, представленного системой разных функциональных капиталов во главе сфинансовым капиталом.

Функция оборота совсем иная, мало связанная с институтами, собственниками.Оборот (товарно-денежный, инвестиционный, финансовый, бюджетно-денежный и т.п.)представляет собой воспроизводственную форму движения вещных отношений иматериальных потоков как таковых. Тем самым его назначение состоит в созданиимеханизмов массовости рыночных отношений, а значит, и механизмов восприятияэкономикой в целом и всеми ее структурными уровнями экономических инициатив.Обороты как бы раздвигают масштабы кругооборотов, в рамках которых субъектывоспроизводства жестко привязаны к исходной базе, питаются присущими ейисточниками развития, используют критерии, адекватно выражающие размерностьисходной базы кругооборота, в свою очередь однозначно определяющие для данногокругооборота его тип цены. Однако чем жестче структурные связи внутрикругооборота, тем больше в нем потенциал неопределенности: происходит дроблениекругооборотов, появляются разные типы, варианты разных характеристик,нарушается единая размерность, которую вытесняют критериальные оценки. Оборотывсе это приемлют, удерживают, приводят в равновесие спроса и предложения.Благодаря оборотам, функционирование кругооборотов достигает пороганеопределенности, когда делаются необходимыми переход к метакругообороту иприведение экономики к новому, более сложному порядку.

Если в рамках кругооборота фигурирует собственник капитала определенноговида, то в рамках метакругооборота субъектом становится монополизированныйсобственник капитала определенного вида. Хотя на всех структурных уровняхсубъекты имеют природу институтов, монополизация остается базисом формированиясамих структурных уровней как автономных иерархических структур рыночнойэкономики.

Отвлекаясь от тенденций к интеграции и глобализации экономики, по-видимому,можно считать, что на финансовом структурном уровне макроэкономики завершаетсяее становление. В рамках кругооборота финансового капитала получает свою формуразделение национальной экономики на стратегические и текущие аспекты. Темсамым вектор структуроформирования получает направление вниз — кмикроэкономике. В рамках метакругооборота финансового капитала реализуется егосистемная природа в виде метаморфозы превращенных форм финансового капитала:финансовый капитал как структура капитала-собственности, производительныйкапитал как структура капитала-функции, доход как структура капитала — социального базиса жизнедеятельности общества. Наконец, денежные оборотыприобретают строение оборота специфицированных по типам обеспечения денег:капитальных, товарных и доходных.

Итак, теперь совершенно четко просматриваются как базисная рольфинансового капитала в структурно-уровневой экономической системе, так и то,что финансовый капитал как базис макроэкономики представлен системой глобальныхкругооборотов капитала, продукта и дохода, причем система имеет единоеоснование -глобальную инвестиционную денежную систему экономики.Складывается устойчивая модель экономического роста, структурной основойкоторой является совокупность параметров предельного цикла. На этой базесоздаются предпосылки для одновременного роста общественного производства иблагосостояния.

Капитал и государство

Если экономике открыты перспективы высокой эффективности и высокогоблагосостояния, то общество способно стать либеральным и освоить институтысвободы применительно к отдельному человеку. Можно согласиться с теми западнымиучеными, которые связывают воедино глобализацию развития экономики и начало эры«постколлективизма».

Между тем экономические процессы не являются ни автоматическими, нистихийными. Они включают неопределенность и вероятность, происходитформирование множества вариантов развития, выбор и конкуренция вариантов. Онинаполнены живой человеческой активностью. Поведенческий пласт экономикипостоянно сталкивается с проблемами, решение которых требует усилийгосударства: обеспеченность информацией и поддержка науки, контроль и предотвращениесоциальных конфликтов, экологическая защита, расширение мировых рынков и т.п.Огромна роль государства в организации публичных широкомасштабных дискуссий повопросам социальных и политических приоритетов и направлений развития общества.

Чем глубже преобразование государства от института насилия к институтуинтегрирования общества как субъекта общественного сознания5, тембольшее значение для развития государства приобретает создание экономическихмеханизмов целостности экономики, базисом которой является финансовый капитал.С одной стороны, он обусловливает формирование экономических институтовцентрализации экономики и общества, с другой — определенная замкнутостьэкономики и грань между экономикой и социальной сферой, поддерживаемая нетолько финансовым капиталом как системным базисом экономики, но и развитиемгосударства как центра институциональной эволюции, создает для каждого из них(экономики и государства) эффект взаимодействия внутренней и внешней сфер.Информационный обмен между ними несет новые энергетические импульсы, создаетисточники неравновесно.сти и поддерживает режим самоорганизации в развитии какэкономики, так и общества [6, с. 149, 150, 240]. В этой связи роль государства неуменьшается, а возрастает как в отношении к обществу, так и в отношении кфинансовому капиталу и в определенном смысле в отношении к экономике в целом.

Качественные сдвиги всегда связаны с переходами через неопределенность,через поисковый хаос, через формирование и выбор множества вариантов, средикоторых могут иметь место и катастрофические, и т.п. Это — ситуация бифуркации.Она опасна, но плодотворна. Ее конструктивной основой является реализацияпотенциальной возможности дистанцирования друг от друга экономики и социальнойсферы, понимаемой глобально как система общественных формальных и неформальныхинститутов во главе с государством. Бифуркация в экономике начинается, когдапревалирует политика, а не экономика, и преодолевается, когда политическая воляперестает быть узкополитической: государством осмысливаются экономическиеперспективы и оно в то же время способно возглавить процесс осознания ситуациии выбора общественных институтов. Таким образом, в той мере, в какой речь идетоб эволюции общественных, государственных и экономических институтов, проблемаэффективного государства не только не отвергает проблему либерализацииобщества, но служит механизмом ее реализации.

Хотя и невозможно перекинуть мост от методологического уровня рассуждений кконкретным вопросам реформирования российской экономики, очень важно осознать,как к ним подходить, что нужно точно знать в отношении допустимого инедопустимого в содержании исследовательской программы. В этой связицелесообразно сформулировать следующие тезисы.

Первый. Можно разделить этапы трансформации, в рамках которыхспецифически соединяются капитализация экономики, либерализация общества ипревращение государства в центр развития системы институтов, но нельзяразделить эти стороны реформирования или отказаться от какой-то из них.

Второй. Рационализация общественного производства должна учитыватьлогику образования уровней экономики. В этом плане важно, что рыночноеравновесие по Кейнсу имеет содержание метакругооборота производительногокапитала. Поэтому поднятие производства из экономического спада в той мере, вкакой здесь необходим структурно-уровневый подход, не является отраслевойпроблемой. Как минимум это финансово-денежная проблема. Вместе с тем неверноупрощать денежно-финансовый аспект и сводить проблему инвестирования кпроцентной политике ЦБ или к бюджетной политике правительства.

Третий. В грубом приближении можно утверждать, что российскаяпереходная экономика оказалась на втором структурном макроуровне, как быпропустив первый, во всяком случае не раскрыв его возможностей до конца. Простовозврат к первому уровню невозможен, если речь не идет о глубокой деградацииэкономики и общества. Рыночная трансформация общественного производства должнаопираться на алгоритм перехода от одного макроэкономического уровня к другому:от второго к третьему и уже затем в рамках метакругооборота финансовогокапитала — к первому.

Четвертый. Каждому структурному уровню присущи свои комплексы данных,зависимых и независимых переменных, определяющих адекватное экономическоеравновесие, которое в принципе можно интерпретировать в терминах саморазвития,а не на языке статики или динамики общественного производства, избегая ихпротивопоставления. Важно понимать системный характер регуляторов экономики,выражающий как особый характер рыночного равновесия на разных уровняхэкономики, так и единство уровней.

Пятый. Главным объектом регулирования должны быть данные, ноэто регулирование многовариантно в смысле меры прямого воздействия государствана данные (объем дохода, денежная масса, собственность на капитал какбазис залогового кредитования).

Шестой. Проблема регулирования не сводится к искусствугосударственного управления. Скорее, должна быть достигнута гармонияинституциональных, структурных хозяйственных, структурныхсоциально-экономических и технологических компонентов олигопольного рынка.Гармония такого рода должна учитывать специфику субъектов и особенности рынковв пределах разных макроуровней. Например, первый макроуровень нуждается вподдержании конкуренции и создании государством соответствующих «правилигры». На втором очень сильны тенденции монополизации, которые здесьпросто необходимы, так как служат механизмом формирования как автономий разныхрынков, так и комплекса отношений национальной экономики с мировым капиталом.На третьем макроуровне существенную роль играют партнерские отношения в рамкахкооперации финансовых субъектов высокого ранга (крупных финансовыхкапиталистов, денежных и финансовых властей) при условии высокой подвижностифинансовых ресурсов, равносильности финансовых, стоимостных, трудовых критериевэкономического роста и изотропности всех уровней экономики в отношенииуказанных критериев.

Седьмой. Вторым по значению объектом регулирования должны быть зависимыепеременные, природа которых двойственна. Применительно к третьемумакроуровню существует необходимость формирования и реализации государствомтрех стратегий: капитального коэффициента, нормы капитализации и нормымонетаризации. Они должны содержать как меры по поддержке спонтанной рыночнойтенденции приближения указанных величин к их предельным значениям, лежащим впространстве предельного цикла расширенного воспроизводства национальногокапитала, так и институциональные решения, обеспечивающие формированиеадекватной системы экономических субъектов с учетом структурно-уровневогохарактера экономики и рыночного равновесия.

Предложенные тезисы не вписываются в привычный взгляд на вещи. Польза их втом, что они намечают практический аспект логики структурно-уровневой рыночнойсистемы и открывают логические перспективы содержательного анализа переходнойэкономики в России. Важно перестать ограничиваться поиском аналогий бездоказательств или использовать аргументы по принципу «даже в развитыхкапиталистических странах...».

Взгляд на социализм в аспектеперспектив его рыночной трансформации

Для понимания перспектив развития финансового капитала и российскойэкономики на его основе следует уяснить, что происходящая в стране рыночнаятрансформация не означает становления рынка свободной конкуренции.^ Этоприсутствует лишь как момент в сложной рыночной экономической системе, котораяи создается. Государство, как совершенно очевидно, не уходит из экономики, апретерпевает свою рыночную трансформацию и формирует свою нишу в экономическойиерархии. Оно не только вынуждено было начать рыночную трансформацию, но иактивно в ней участвовать в качестве субъекта рыночного поведения намакроуровне. Процесс рыночной трансформации нуждается не только в«правилах игры», но и в материальной поддержке в части образования иобслуживания внешнего и внутреннего долга, защиты от депрессии фондовых рынковпри одновременном регулировании бюджетно-денежного равновесия (стабилизации), врегулировании внешних экономических отношений. Пора это осмыслить как явлениерынка, а не рамочных условий для запуска рынка, причем осмыслить в логикестановления рынка, а не его ограничения.

Сейчас для всех очевидно, что снятие с предприятий бюджетной регламентациипогрузило их в рыночную среду, но без адекватной для нее инфраструктуры.Главным здесь является отсутствие инвестиционного денежного оборота какмеханизма формирования инвестиционного спроса и инвестиционного предложения ивоздействия на инвестиционную сферу такого долговременного критерия, какпредельная эффективность капитала. Речь идет об отсутствии финансового рынкавнутри сферы производства как компонента системы финансово-денежных рынков, илисистемы макроуровня. Проблема связана с неполной рыночной трансформациейбюджетно-денежного оборота, характерного для социалистической экономики, авовсе не с ослаблением роли государства в экономике.

Прохождение фазы бюджета было обязательным для всех видов денежных потоков,что придавало бюджетно-денежному обороту свойство синкретичности: фактически внего были вписаны разные критерии, но их действие проявлялось черездискретность бюджетно-денежного оборота и включало насильственное приведениевсех процессов к размерности живого труда. При этом из бюджета шел потокфинансовых ресурсов на предприятие. Ему отвечали критерии эффективности ОПФ,капиталоемкости и т.п. Затем в рамках предприятия этот поток прерывался изамещался товарно-денежным оборотом, в котором деньги выступали меройстоимости, а последняя играла роль денежной формы затрат живого труда, полныхбалансовых затрат труда, приведенных затрат труда и т.п. Если первый потокнаходил «успокоение» в ОПФ, то второй — в произведенном продукте.Госплан и его структуры можно считать встроенным механизмом, благодаря которомутоварно-денежный оборот тоже получал свою меру дискретности, так как егоденежные пропорции регулировались приоритетным планированием сверхунатурально-вещественного оборота. Реализация произведенного продуктаобусловливала денежный поток от предприятия к бюджету, в котором товарныеденьги трансформировались в доход, агрегированной формой которого и был бюджет.Наличие агрегированной, бюджетной формы для дохода в целом обеспечивалодискретность оборота потребительских доходов, которые всякий раз были функциейпланирования бюджета. Это создавало режим минимизации потребительских доходов.

Рыночное преобразование бюджетно-денежного оборота предполагает осмыслениесоответствий (несоответствий) устройства социалистической экономики рыночномуравновесию по Кейнсу. Последнее связано с тем, что социалистическая экономикаможет быть интерпретирована как'специфическая, социалистическая форма рыночногоравновесия по Кейнсу. Речь идет о том, что социализм создал специфическую форму-в ее основе лежало замещение производительного капитала общественнойкооперацией живого труда — метакругооборота производительного капитала, котораякак бы зафиксировала и пролонгировала кризисный механизм, встроенный вклассический рынок на таком историческом этапе, когда он представленмикроэкономикой, замкнутой на саму себя, еще не имеющей выхода намакроструктурные уровни. Что это за механизм?

Его основу в рамках капиталистической экономики составляет рынок предложения(рынок производителей), который постепенно созревает и вычленяется всамостоятельный феномен внутри исторически исходного конкурентного рынка спроса(рынка потребителей). Конкретно это означает, что формируется блокиндустриальных отраслей — топливно-энергетических, сырьевых, инвестиционных, —масштабы которого постепенно становятся соизмеримыми с размерами потребительскогорынка. Внутри индустриального блока возникают относительно независимые отоборота дохода инвестиционные денежные обороты. Рынок предложения создаетодновременно не только само товарное предложение, но и предложение денег в видеи кредитных денег, обеспечиваемых залогами производительного капитала, итрансформированных в деньги долговременных финансовых активов. Вспомним, чтоКейнс видел в этом определенное затруднение для экономики [5, с. 369]. На нашвзгляд, его можно сформулировать как угрозу замещения денег финансами, темсамым придание специфическим, финансовым деньгам, деньгам индустриального рынкакак такового, статус универсальных денег. Это способно подчинить экономикутенденциям «производства ради производства».

Если говорить более конкретно, то кейнсианская модель позволила решить пятьконструктивных задач. Во-первых, преодолеть угрозу «производства радипроизводства» и разрыва рыночного пространства. Во-вторых, сформироватьблагодаря расщеплению капитала на его функциональные формы гиперболическоераспределение собственности (распределение по гиперболе) на капитал в денежнойформе, дополнив внутри его собственность крупных денежных монополистовсобственностью среднего класса и собственностью на потребительский трудовойдоход. Это подготовило переход в постиндустриальное общество с еготрехклассовой структурой, трансформацией заработной платы в доход ипреобразованием монопольных рыночных структур в олигопольные. В-третьих,решалась проблема занятости в условиях интенсификации производства и НТП путемформирования вокруг ядра традиционных индустриальных отраслей перифериитрудоемких производств и услуг, в том числе за счет огромного расширенияфинансово-денежного сектора в структуре рынков. В-четвертых, в сферугосударственных приоритетов было включено регулирование кругооборота дохода иподдержание стабильного уровня дохода и нормы сбережений. В-пятых, намакроуровень было вынесено регулирование инфляции в условиях, когда еефакторами становятся ожидания, с одной стороны, собственников денег, а с другой- производителей.

Ни одна из указанных задач не стояла и не решалась в рамках социализма.Однако социалистическая модель хозяйствования обеспечивала трансформациюзамкнутой микроэкономики в раскрытую, приведенную к макроструктурным механизмамрыночного равновесия, при этом подчиненную осуществлению внутренних тенденцийразвития микроэкономики в направлении индустриализации общественногопроизводства и НТП. В рамках социализма кругооборот производительного капиталав прямой форме не мог существовать (там нет капитала и частной собственности).Микроэкономика осуществляет себя в формах, аналогичных метакругообороту:денежные структуры, при капитализме непосредственно связанные спроизводительным капиталом, при социализме формируются как таковые — собственнотоварные и денежные потоки, регулируемые государством. Тем самым имела местокак бы развернутая модель индустриализации и НТП. В ней, с одной стороны, снятопротиворечие рынков предложения и спроса и, соответственно, открыт горизонт дляустойчивой тенденции к перенакоплению, а с другой — рыночное равновесиемакроуровня сведено к примитивному равновесию спроса и предложения по аналогиис конкурентным рынком микроэкономики, но в отличие от него балансируетсянатурально-вещественный оборот в целом и бюджетно-денежный оборот в целом.

Получается, что компоненты рыночного равновесия по Кейнсу замещаютсясоциалистическими дублерами: вместо денег и банковской системы как субъектабанковского процента — ЦБ как кассовый центр бюджета; вместо производительногокапитала как субъекта предельной эффективности капитала — Госплан и его системамежотраслевых и внутриотраслевых натуральных связей, суммированных вмежотраслевом балансе ВВП; вместо дохода и его массового субъекта (с участиемгосударства), реализующего определенный уровень сбережений в отношении кдоходу, -Минфин, определяющий в форме бюджета практически всю совокупностьпропорций чистого дохода общества. Перед нами квазирыночное равновесие, так какизменены не только компоненты рыночного равновесия, но и само его содержание.

Во-первых, социалистическому квазирыночному равновесию присуща тенденция кразделению и обособлению вертикальных оборотов — натурально-вещественного истоимостного. Соответственно, возникает квазиравновесие спроса и предложения.Причем чем сложнее отраслевые связи, тем примитивнее бюджетно-денежныеотношения, подавляемые оборотом потребительных стоимостей. Макроуровень как бывтягивается в микроуровень, государство теряет стратегические ориентиры,социализм постепенно вползает в режим плановой стихийности. Таким образом, еслив рыночной экономике метакругооборот производительного капитала имеет тенденциюк усложнению экономики и к усилению ее способности к системной эволюции напринципах самоорганизации, то социалистическая форма метакругооборотапроизводительного капитала имеет тенденцию к деградации.

Во-вторых, социалистический бюджетно-денежный оборот включает в себяприоритет бюджетного инвестиционного оборота. При этом плановое инвестированиеслужит основой примата кредитно-денежного оборота перед налично-денежным, авнутри кредитно-денежного — примата долговременного кредитования перед текущим.С точки зрения рынка социалистическая финансовая система может бытьинтерпретирована как квазифинансы. Тем самым в той мере, в какой государствопереключило на себя формирование спроса, оно включило развитие рынкапредложения как бы с опережением реальной индустриализации. Оба указанныхмомента сформировали социалистическую модель воспроизводства как модель,сочетающую в себе приоритет экстенсивных факторов, прежде всего полнойзанятости, и перенакопления в качестве универсального принципа инвестирования.

Это означает, что само по себе падение эффективности капиталовложений итекущего производства не может изменить кардинальных свойств социалистическогообщественного производства. Потолок развития наступает, когда исчерпываютсяресурсы труда и капиталовложений. Во-первых, должна быть созданадиверсифицированная отраслевая индустриальная структура, достаточнополнокровная, чтобы агрегировать крупные межотраслевые комплексы (сырьевой итопливно-энергетический, инвестиционный, потребительский), от которых зависитформирование и регулирование определенного типа экономического роста — трудоемкого, капиталоемкого, нейтрального. Статистика обнаруживает их уже всередине 60-х годов. Однако централизованное плановое управление не способнооптимизировать народное хозяйство как совокупность данных комплексов, так какэто по сути финансово-производственная структура, осуществляющая приведениепропорций и динамики ВВП к пропорциям и динамике производительного капитала. Врезультате спонтанно сформировавшаяся структура межотраслевых комплексовдействует отрицательно — как накопитель и усилитель инерции избыточнойиндустриализации и перенакопления [II].

Во-вторых, прежде чем достигнуть потолка, социалистическая экономикаформирует переутяжеленную отраслевую структуру, для которой больше невозможнораспределение отраслей внутри межотраслевого баланса ВВП симметричноотносительно линии разделения капиталоемких и трудоемких отраслей каквзаимо-дополнительных. Симметрия начинает складываться относительно границывыравнивания уровня капиталоемкости, т.е. ось балансовой симметрии проходитмежду сырьевым и инвестиционным комплексами, превращая потребительский комплексв периферию экономики. Тем самым капиталовложения превращаются в монофактор (покрайней мере в доминантный фактор) социалистического экономического роста.Происходит перегруппировка макроуровня таким образом, что экономическим фокусоми центром планового управления становится бюджет, в котором наращиваетсядефицит и подготавливается инфляция.

В-третьих, использование социализмом в качестве рамочной моделиэкономического роста экстенсивной модели, навязывающей общественномупроизводству постоянную индустриализацию, привело не только ксверхиндустриализации и к превращению экстенсивного экономического роста впсевдоэкстенсивный. В нем сочеталось два парадоксальных момента. С однойстороны, вовлечение в производство капиталовложений давало меньший прирост национальногодохода, чем привлечение труда. Парадокс здесь в том, что капиталовложения вэтот период приобрели статус монофактора экономического роста и народноехозяйство находилось под прессом дефицита капиталовложений. С другой стороны,каждая единица прироста занятых нуждалась в таком приростекапиталовооруженности, которая не компенсировалась увеличениемпроизводительности труда. Экономический рост становился простой функцией ростакапиталовложений, производственная и финансовая база которых уменьшалась.

Можно говорить, что структура общественного производства стала потенциальноинфляционной. К середине 80-х годов социалистическая экономика созрела длярыночной трансформации, и общество стало быстро проникаться этой идеей.Последний звонок прозвенел в конце десятилетия, когда начался экономическийспад в своей простой наглядной очевидности: установились отрицательные приростыВВП и инвестиций. '

В заключение подчеркнем роль точки отсчета для формирования идеологиирыночной трансформации и ее программ. На наш взгляд, одинаково опасны две вещи:считать социализм в буквальном смысле нетоварной, натуральной экономикой иполагать, что политическая воля имеет ограничения только в самой себе или, чтото же, в социально-политическом базисе реформирования. Оба подхода способныпривести к необратимой деградации экономики. Еще страшнее, что конфронтациясторонников этих подходов способна сдвинуть общество с позиций системнойэволюции социализма в бездну революции и гражданской войны. Однако не следуетискать истину в компромиссе. Необходимо прокладывать траекторию рыночнойтрансформации, отталкиваясь от понимания природы социалистическогоквазирыночного строения и перспектив развития индустриальной экономики всложную структурно-уровневую рыночную систему.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. НГ-политэкономия. 1998. № 9. Май. С. 4.

2. Белoусoв А. Системный кризис как вызов российскому обществу //Проблемы прогнозирования. 1998. № 2.

3. Маршалл А. Принципы экономической науки. Т. 1. М., 1993. С. 132,133. 138, 139.

4. Хикс Дж. Р. Стоимость и капитал. М., 1988.

5. Кейнс Дж.М. Общая теория занятости, процента и денег. М., 1978.

6. Самоорганизация и наука: опыт философского осмысления. М., 1994.

7. Евстигнеева Л., Евстигнеев Р. Российская реформа в контекстетеории Кейнса // Вопросы экономики. 1997. № 3. С. 107.

8. Евстигнеев В. Денежная эмиссия и переходная экономика // Вопросыэкономики. 1997.№ 10.

еще рефераты
Еще работы по экономике