Статья: Партийная цензура историко-краеведческих изданий 1920— 1930-х гг. на Урале
Партийная цензура историко-краеведческих изданий 1920— 1930-х гг. на Урале
Е. Н. Ефремова
В годы советской власти партийной цензуре были подвержены все этапы развития интеллектуальной мысли с момента ее зарождения в сознании автора и до читательского восприятия. А. В. Блюм, автор целого цикла статей и нескольких монографий, посвященных различным аспектам истории российской цензуры, анализируя систему тотального контроля 1929— 1953 гг., выделяет 5 уровней, или, как он их называет, фильтров, «многоярусной контролирующей машины»: 1) самоцензура, или авторская цензура; 2) редакторская цензура; 3) главлитовская цензура, занимающая «срединное положение»: «под ней, “ внизу”, фильтры авторские и редакторские, над ней, “ вверху”, полицейские и партийные указания, которые она неукоснительно выполняла»; 4) карательная цензура ОГПУ/ НКВД/ МГБ; 5) идеологическая цензура, осуществляемая партийным руководством [см.: Блюм, 14— 25] 1. Но, несмотря на тотальный характер цензуры, найти документальное подтверждение партийного контроля, через который проходила вся издательская продукция, очень сложно: в процессе функционирования этой системы вся документация была строго засекречена, а после отмены цензуры большая часть ее уничтожена 2. Частично восполнить эти лакуны в истории партийной цензуры помогают документы, сохранившиеся в различных фондах бывших партийных архивов. Однако этот поиск осложняется тем, что документы по одному делу могут быть разрознены и храниться в разных фондах. Так, среди документов Свердловского истпарта [подробнее см.: Яркова, 9— 21] сохранился протокол производственного совещания научных работников Истпарта от 16 марта 1937 г., на котором обсуждался и был утвержден список книг по истории революционного движения, изданных уральскими и центральными издательствами, которые необходимо изъять из библиотек и магазинов [ЦДООСО, ф. 41, оп. 3, д. 15, л. 92]. Однако сам список к протоколу не приложен. Его машинописную копию удалось обнаружить в фонде Свердловского областного комитета КПСС [Там же, ф. 4, оп. 15, д. 465, л. 25— 30]. Научная ценность этого списка заключается в том, что в нем указаны причины изъятия книг (чаще всего подобные списки были «глухими», т. е. не аннотированными).
Указанные в списке для изъятия из библиотек и магазинов книги по истории революции и гражданской войны на Урале прошли через все «фильтры» советской цензуры. Авторская цензура этих исторических исследований в какой-то степени даже превосходила обычную для того времени самоцензуру, поскольку все они были написаны по инициативе и под руководством Истпарта, созданного как один из инструментов партийной цензуры 3. Как отмечает В. С. Клопихина, «Истпарт был одним из средств формирования единого интеллектуального пространства советского общества, в основе которого должна быть единая идеологическая парадигма», причем «спецификой формирования этого пространства были “ директивные”методы» [Клопихина].
В «Бюллетене Истпарта» и в «Пролетарской революции» (исторический журнал Истпарта) постоянно публиковались рекомендации и инструкции по созданию подлинной революционной истории. Так, в 1922 г. Истпарт публикует программу, в которой четко определены вопросы для изучения при составлении и издании монографий по истории Октябрьской революции [Пролетарская революция, 1922, № 4, 360— 362]. Предваряет эту программу общий принцип работы («монографии не должны носить характера ни апологии (особенно ведомственной), ни агитационной литературы»), провозглашенный, однако, с весьма существенной оговоркой: «Может быть, не всегда окажется возможным говорить все, но то, о чем возможно говорить, должно быть обследовано и высказано и с возможной полнотой, беспристрастием, и с оценкой строго марксистской» [Там же, 360]. Перечень того, о чем «говорить возможно», и был представлен в публикуемой программе. В 1924 г. всем истпартотделам был предложен еще более подробный план работы по созданию истории 1905 г. в связи с 20-й годовщиной этой даты [Там же, 1924, № 2, 242— 244].
В первом номере «Бюллетеня Истпарта» [1922, № 1] среди прочих руководящих материалов был напечатан конспект-минимум для воспоминаний, что сразу же направляло память мемуаристов в нужное русло и уже на этом этапе отсекало не соответствующую официальной идеологии информацию. Уральский истпарт также «в качестве пособия для опрашивающих и опрашиваемых» рекомендует «конспект-минимум для воспоминаний, выработанный Уралбюро Истпарта и опубликованный в № 6 Известий Екатеринбургского губкома РКП» [см.: Яркова, 17]. Поэтому вряд ли можно согласиться с утверждением Д. Н. Шаталова о том, что «источники личного происхождения», другими словами, воспоминания, собранные по заданию Истпарта, позволят «по-новому осветить наиболее существенные стороны политической борьбы на Урале в начале XX в.» только потому, что «здесь отсутствует редакционная правка, возможная при подготовке рукописи к печати» [Шаталов, 228]. Мемуарные источники, созданные на основе руководящих инструкций Истпарта, уже прошли сквозь первый цензурный фильтр. Причем пассивное участие мемуаристов (воспоминания только о нужных событиях, записанные не самостоятельно, а с их слов) отмечает и сам исследователь: «Созданная по инициативе М. Горького уральская редакция организовывала и консультировала авторские коллективы рабочих различных предприятий, активно вела сбор архивных материалов и запись воспоминаний участников событий прошлого, рецензировала и редактировала рукописи» [Там же, 229]. Предложенное Д. Н. Шаталовым «сравнение опубликованных источников личного происхождения с оригиналами, хранящимися в архивах», действительно позволит выявить «сведения и факты, которые не содержатся в других источниках» [Там же, 228], но эта информация восполнит прежде всего лакуны в истории не первых двух десятилетий, а 20— 30-х гг. XX в. — времени создания этих воспоминаний.
Следующим цензурным фильтром для историко-краеведческих изданий 20— 30-х гг. была редакционная правка, осуществляемая не только редакторами, назначаемыми с согласия органов партийного контроля, но и сотрудниками самого Истпарта. В качестве примера партийного рецензирования при подготовке рукописи к печати может стать сохранившийся среди документов Свердловской областной редакции «История фабрик и заводов» отзыв на рукопись Ю. Бессонова «Двадцатый год» (глава из истории ВИЗа), подписанный заведующим Свердловского истпарта Моисеевым и научным сотрудником Рычковой [см.: ГАСО, ф. 318, оп. 1, д. 12, л. 28— 30]. Считая в целом рукопись т. Бессонова приемлемой, Свердловский истпарт рекомендует ее к печати «при условии целого ряда исправлений» [Там же, л. 28]. Основной и, судя по тексту рецензии, единственный недостаток работы — «недостаточная политическая заостренность в показе принципиальной сущности борьбы с троцкизмом, поверхностное изложение ряда принципиальных положений и, в ряде случаев, неряшливые, неверные формулировки» [Там же]. Следуя рекомендациям Истпарта, автор должен был не только по-иному (в соответствии с «позднейшими партсъездами и конференциями и работами т. Сталина») интерпретировать описываемые в книге события, но и убирать не вписывающиеся в «концепцию троцкизма» высказывания и факты. Например, на странице 177 «из выступления секретаря партячейки т. Харитонова нужно выбросить слова, обращенные им к троцкистам: “ Вы скверно работаете, очень скверно”. Разве можно требовать от троцкистов, чтобы они работали хорошо для партии?»; на странице 120 — «неувязка: выступление троцкиста Плотникова направлено против директора, а директор Евстифеев — тоже троцкист»; на странице 160 — «выбросить, что троцкистов в Свердловске было 25 человек» [Там же] и т. п. Таким образом, только очищенные от ненужных сведений и получившие правильные идеологические акценты исторические издания получали разрешение на публикацию.
Несмотря на то что рукописи исторических исследований и материалов проходили жесткий партийный контроль и подвергались необходимым изменениям еще до выхода в печать, это не избавляло их от последующей цензуры. Идеологические установки менялись, и в соответствии с ними менялись и правила создания советской истории. Книги, написанные по устаревшим инструкциям, исключались из круга чтения: в ноябре 1924 г. журнал «Просвещение на Урале» включил книгу «Металлисты Урала накануне и в период 1905 г.» в список рекомендуемой литературы, а в январе 1932 г. в журнале «Уральский коммунист» на нее появилась рецензия под заголовком «Против троцкистских извращений в освещении истории большевистской организации и рабочего движения в революции 1905 г. на Урале».
Основное обвинение, выдвигаемое в рецензиях на исторические исследования, состояло в том, что авторы не сделали в своих работах. Так, в отзыве на книгу Ю. Блиновой «Классовая борьба на Урале» отмечалось, что автор «нигде не упоминает, что движение Московского государства на Восток… было военно-колониальным походом царизма…» [Мануйлов, 38]; пугачевское восстание и его причины «не нашли себе места в уральской книжке», автор «обходит молчанием это восстание» [Там же, 39]; в главах «ничего нет ни об авангардной роли Уральской областной организации, ни о том, как под ее руководством реализовались и реализуются те пять уроков, о которых писал т. Ленин…» [Там же, 41]; «автор не сделал ни одной попытки связать историю прошлого и свои теоретические обобщения с практикой социалистического строительства» [Там же]. Заключение сделано также в виде отрицательной конструкции «…книжка Блиновой не может служить воспитательным целям» [Там же]. В рецензии на книгу «Металлисты Урала накануне и в период 1905 г.» говорится о том, что составители сборника «совершенно недостаточно использовали большевистские газеты, прокламации, дающие правильное большевистское освещение…» [Против троцкистских извращений…, 102]; «документы… не подвергаются критике, т. е. по существу протаскивается меньшевистско-троцкистская фальсификация истории уральских большевиков…» [Там же, 103]; задачи, стоящие перед вводной статьей, автор «не выполнил» [Там же]; он «не по-ленински ставит вопрос о соотношении экономической и политической стачечной борьбы…» [Там же, 104]; «у него ни слова нет ни о характере революции 1905 г., ни о ее движущих силах, ни о гегемонии пролетариата, ни о демократической диктатуре пролетариата и крестьянства, ни о советах, ни о перерастании буржуазно-демократической революции в социалистическую, — одним словом, нет большевистской истории революции 1905 г.» [Там же, 105]. Вывод по рецензируемой книге тоже сформулирован в виде отрицания: «книга… не дает большевистского освещения…» [Там же]. Использование отрицательных конструкций и в речи самого рецензента показывает, насколько абсурдно в это время вообще что-либо делать в отношении исторического исследования, результат которого известен заранее: «Не имея возможности сейчас заняться точным подсчетом количества стачек на Урале в 1905 году, мы можем все же категорически заявить, что…» [Там же].
Система доказательств, используемых партийными рецензентами, строится не на анализе исторических источников, а на цитатах из работ Ленина и Сталина и на экспрессивных высказываниях, содержащих в себе лексику с ярко выраженной негативной оценкой. Так, в уже упоминавшейся рецензии на книгу Ю. Блиновой автор кратко пересказывает первую главу о переселении на Урал и, задав риторический вопрос: «Но какое отношение имеет подобная точка зрения к ленинскому учению по национально-колониальному вопросу и по какому праву она попала в хрестоматию? Как фактически обстояло дело?», — начинает излагать историю классовой борьбы, подкрепляя ее цитатами из сочинений Ленина и Сталина. При разборе «оценки рабочего класса Урала», данной Ю. Блиновой, автор рецензии восклицает: «Что содержит в себе эта пошлятина?», — и безапелляционно заявляет, что «вся эта клевета направлена против большевистской схемы революции, против ленинской постановки вопроса…» [Мануйлов, 40].
При сопоставлении текстов рецензий становится очевидно, что все они написаны по одному шаблону с использованием не только одних и тех же стандартных фраз, по своей частотности сравнимых с постоянными эпитетами в фольклоре, но и целых предложений и даже абзацев. Сравним два отрывка из рецензий на книгу Ю. Блиновой (1) и сборник под редакцией А. П. Таняева (2):
1. Рассматривать рабочих Урала как однородную полурабочую-полукрестьянскую массу, значит лишить большевизм классовой его основы на Урале, ибо полукрестьянская, полурабочая масса не может быть классовой основой революционного марксизма. Его базой может быть только «класс наемных рабочих», давно порвавший «связь с классом капиталистов». Полукрестьянин-полурабочий должен быть отнесен к тому слою, который Сталин называет «недавними выходцами из непролетарских классов», «представлявшими «наиболее благоприятную почву для всяких анархистских, полуанархистских и «ультра-левых группировок», в том числе и эсеров. Этот слой на Урале был, он представлен «сельскими работниками», или вспомогательными рабочими. Они, а не основной кадр уральских рабочих, были базой эсеровщины [Там же, 40].
2. Тов. Таняев рассматривает уральских рабочих как однородную полурабочую, полукрестьянскую массу, тем самым лишает большевизм классовой его основы на Урале, ибо полукрестьянская-полурабочая масса не может быть классовой основой революционного марксизма. Его базой может быть только «класс наемных рабочих», давно порвавший «связь с классом капиталистов». Полукрестьянин-полурабочий должен быть отнесен к тому слою, который Сталин называет «недавними выходцами из непролетарских классов», «представляющими «наиболее благоприятную почву для всяких анархистских, полуанархистских и «ультра-левых группировок» (Сталин), в том числе и эсеров. Этот слой на Урале был, и он был представлен «сельскими работниками», или вспомогательными рабочими. Они, а не основной кадр уральских рабочих, были базой эсеровщины [Против троцкистских извращений…, 104].
Это наиболее объемное, но далеко не единственное совпадение текстов рецензий на разные книги.
Сравнивая тексты рецензий, можно реконструировать те негласные законы сочетаемости слов, которыми пользовались партийные рецензенты. Историк, чья работа рецензировалась, извращает, фальсифицирует, искажает роль…, смазывает, клевещет, протаскивает, не по-ленински ставит вопрос, скатывается на рельсы…, льет воду на троцкистскую мельницу. Рецензент решительно и со всей большевистской непримиримостью разоблачает, срывает маски. Кроме того, всеми рецензентами используются ставшие постоянными эпитеты вреднейший, грубейший, меньшевистский, клеветнический, антиленинский, троцкистский.
Следующим этапом партийной цензуры было изъятие исторических исследований из библиотек и книжных магазинов. Причины запрета, указанные в списке Свердловского истпарта (см. прил.), были либо «персонифицированного», либо «содержательного» типа 4 .
К числу персонифицированных причин изъятия можно отнести следующие:
1) автор — чуждый и враждебный партии человек / исключен из партии / в прошлом меньшевик / активный троцкист / в прошлом меньшевик / арестован органами НКВД / расстрелян;
2) редактор — троцкист / исключен из партии / выслан органами НКВД / расстрелян;
3) герой книги — троцкист / эсер, расстрелянный при советской власти / анархист / Троцкий и Каменев «выводятся» как вожди революции / Троцкий «выводится» как вождь комсомола / организатором и руководителем партии «выведен» меньшевик / руководителем партийной работы «выведен» троцкист / руководителями комсомола «показаны» троцкисты;
4) приводятся цитаты Троцкого;
5) в книге напечатан портрет троцкиста.
Причины содержательного запрета:
1) замалчивается / не освещена борьба партии на 2 фронта / борьба с троцкистами / борьба с меньшевиками и эсерами;
2) извращена / слабо освещена / по-троцкистски искажена роль партийной организации большевиков;
3) не показана роль Ленина и Сталина / значение работы комиссии Сталина и Дзержинского;
4) антипартийный / клеветнический показ / троцкистские извращения / меньшевистско-троцкистская трактовка истории революционных событий и гражданской войны на Урале;
5) восстание «показано как стихийные неорганизованные действия масс» / антиленинская характеристика рабочего класса;
6) извращение истории комсомола.
Кроме запрещения книг и их изъятия из библиотек и магазинов, в распоряжении партийной цензуры был еще один, не менее действенный, механизм управления интеллектуальной мыслью — «система управлениями ошибками» [Эррен, 61], заключающаяся в написании покаянных заявлений. Как отмечает Л. Эррен, сначала под заявлением подразумевалось письменное признание какого-либо обязательства: «Партиец, сделавший такое “ заявление”, таким образом “ официально”или “ нотариально”обязывается защищать определенную точку зрения и вести себя соответствующим образом» [Там же, 63]. Излагая общие предпосылки и конкретные обстоятельства возникновения феномена покаянных заявлений, исследователь приходит к выводу, что «многие подвергшиеся сомнению в верности партии» написанием покаянного заявления «надеялись защититься от продолжения травли и реабилитировать себя перед режимом» [Там же, 64]. «Но, — продолжает Л. Эррен, — и режим выигрывал от их решения: он получал возможность эффективнее использовать рабочую силу способных, но идеологически небезупречных интеллектуалов [Эррен, 64].
Примером подобного покаянного заявления среди уральских историков может стать «Письмо в редакцию» А. П. Таняева, опубликованное в «Уральском коммунисте» (1932, № 8) [см.: Таняев, 42— 45]. Оно написано в ответ на рецензию, напечатанную в этом же журнале в январе 1932 г., на книгу «Металлисты Урала накануне и в период 1905 г.» [Против троцкистских извращений…, 102— 112]. По содержанию это письмо-отречение — отказ от своих прежних научных взглядов, подробное перечисление своих «грубейших политических ошибок» и «троцкистско-меньшевистских извращений». От текста рецензии оно отличается только большей структурированностью: все «ошибки» пронумерованы и разделены по группам, все формулировки «ошибок», вплоть до языковых штампов», совпадают с текстом рецензии, причем наиболее часто используется выражение: мои троцкистские извращения и ошибки. Заканчивается это письмо торжественным обещанием, которое, как можно судить по биографии ученого, и позволило ему продолжить научную карьеру: «В своей дальнейшей работе по изучению истории революционного движения на Урале я со всей большевистской решимостью и непримиримостью буду бороться против всяких троцкистских искажений и ошибок, льющих воду на мельницу троцкистской контрабанды» [Таняев, 45]. Вряд ли можно говорить об искренности письма, в котором личность автора проявляется только в притяжательном местоимении мой, употребляемом со всеми устойчивыми выражениями партийных рецензий. Но, как показывает история, это был очень действенный механизм воздействия: в статье, написанной в 80-е гг. и переопубликованной в 1990 г., говорится о том, что А. П. Таняев «правильно воспринял критику, о чем можно судить по его письму, опубликованному в журнале “ Уральский коммунист”» [Голубцова, 1984, 58; 1990, 153].
Пройдя через все стадии партийной цензуры, большая часть исторических работ 20— 30-х гг. оказалась вне исследовательского поля не только советских, но и современных историков 5. Изъятие этих книг из библиотек и книжных магазинов, с одной стороны, и их несоответствие сложившемуся в 30-е гг. канону исторических исследований — с другой, практически уничтожило их как для специалистов, так и для широкого круга читателей. Несмотря на то что все труды уральских историков и краеведов, включая не только научные изыскания, но и собранные ими документы и воспоминания, прошли через предварительную цензуру и их нельзя считать полноценным источником периода начала XX в., возвращение этих книг в научный оборот восполнит лакуны в изучении истории 20— 30-х гг., так как, исследуя в своих трудах революционное прошлое своего края, советские историки писали прежде всего историю своего времени. Введение в научный оборот документов о запрете и изъятии историко-краеведческих изданий особенно актуально для изучения истории интеллектуальной мысли, которое невозможно без исследования истории ее преследования.
Список литературы
Список книг, изданных Свердловским истпартом и уральскими издательствами, а также книг центральных изданий об Урале, которые Свердловский истпарт считает необходимым изъять из библиотек и книжных магазинов 6
1. Бажов П. П. Бойцы первого призыва: к истории Полка красных орлов / под ред. С. С. Моисеева. Свердловск, 1934. 160 с.
2. Бажов П. П. К расчету: Сысертский завод в 1905 г. Свердловск, 1926. 102 с.
3. Бажов П. П. К расчету: Сысертский завод в 1905 г. 2-е изд. Свердловск, 1929. 83 с. [на обложке дата: 1930].
4. Бажов П. П. Формирование на ходу: к истории Камышловского 254-го 29-й дивизии полка. Свердловск, 1936. 127 с.
Автор исключен из партии за выпуск книги, в которой героями выводятся троцкисты Стриганов, Васильев и др. В брошюрах не освещена борьба с троцкизмом и извращена роль партийн[ых] организаций в борьбе за Урал.
5. Баранов А. И. Гражданская война на Урале: пособие для лекторов. Свердловск, 1928. 40 с.
6. Баранов А. И., Сибирячка З. Женщина Урала в борьбе и за работой: десять лет работы партии среди работниц и крестьянок на Урале. Свердловск, 1928. 120 с.
7. Баранов А. И. На костре. 1930. 16 с.
8. Баранов А. И. Октябрь и начало гражданской войны на Урале. Свердловск, 1928. 114 с.
9. Баранов А. И. 1905 год на Урале. М., 1929. 112 с.
Автор книг — Баранов, чужды[й] и враждебный партии человек. Книги, написан[ные] им, являются антипартийными, клеветническими извращениями истории Урал[ьской] орг[анизации] большевик[ов], где совершенно замалчив[ается] борьба партии на 2 фронта, проводятся троцк[истские] установки. Организаторами работы среди женщин выведены троцкистки Уфимцева, Мрачковская и др. См. рецензию в «Уральском коммунисте» (1932. № 1).
10. Берс А. А. Златоуст в 1905 году. 2-е изд. М.; Свердловск, 1930. 64 с.
Слабо освещена роль партийной организации большевиков. Не раскрыта борьба с меньшевиками и эсерами и борьба партии на 2 фронта.
11. Блинова Ю. А. Классовая борьба на Урале: краевед. пособие для школ повышен ного типа. М.; Свердловск, 1930. 96 с.
Буржуазная концепция образования Российской империи, прикрывающая колонизаторский грабеж русского царизма. См. рецензию — Уральский коммунист. 1932, № 8.
12. Борьба за власть: в 2 т. Пермь, 1923— 1924. Т. 1: Дни неоконченной борьбы. 1923. 356 с.; Т. 2; ч. 1: Годы реакции. 1924. 234 с.
Организатором и руководителем Пермской парторганизац[ии] большевиков выведен меньшевик Трапезников, отбывавший ссылку при советской власти за свою контрреволюц[ионную] работу. Отсутствует борьба партии на 2 фронта.
13. Быков В. М. Из жизни уральских организаций. Екатеринбург, 1923. 26 с.
Антипартийный показ революционных событий на Урале. Отсутствует борьба большевиков на 2 фронта и борьба с меньшевиками и эсерами.
14. Быков П. М. Красная армия в борьбе за Урал. Свердловск, 1928. 67 с.
Ни слова не говорится о борьбе с троцкизмом в вопросах гражданской войны. Не показана роль тов[арища] Сталина в организации победы на Восточном фронте.
15. Быстрых Ф. П. Возникновение Уральской областной организации РСДРП(б). Сверд ловск; М., 1933. 178 с.
Книга редактировалась троцкистом Северным, исключенным из партии и высланным органами НКВД.
16. Былое Урала. 1924. № 3.
Руководителями партийной работы выведены контрреволюционеры Преображенский и Троцкий. Без критики приводятся материалы охранки.
17. Воробьев В. Октябрьские дни в Екатеринбурге: очерк. Свердловск, 1927. 77 с.
Автор — активный троцкист. В брошюре — троцкистское искажение роли партийной организации Урала в борьбе за Великую пролетарскую революцию.
18. Десять лет советской власти в Ишимском округе (1917— 1927) / под ред. Т. Д. Корушина. Ишим, 1927. 90 с.
Нет политич[еской] заостренности. Отсутствует борьба партии на 2 фронта в период Бреста, в период профсоюзной дискуссии и в последующий период. Имеется ряд грубых политич[еских] ошибок, расплывчатых неверных формулировок.
19. 10 лет: альбом в память празднования 10-летия Октябрьской революции. [Сарапул], [1927]. 20 л.
Совершенно отсутствует показ руководства борьбой за Советы со стороны вождей партии Ленина и Сталина. Руководителем победы советской власти в гражданской войне показан заклятый враг народа контрреволюционер Троцкий.
20. Живой гранит: сб. из истории юношеского движения на Урале / сост. Кудрявцев, Кузовенко, Кузьмин. Екатеринбург, 1924.
Троцкистско-зиновьевское извращение истории урал[ьского] комсомола. Берется под защиту позиция Каменева в период Октябрьск[ой] революции. Вожд[ем] революции и комсомола выводится враг народа Троцкий, цитаты и целые послания которого приводятся в книге. Руководителями урал[ьского] комсомола показаны троцкисты Сосновский, Сафаров и др.
21. Златоуст. Революционное движение 1896— 1905 гг. / под ред. А П. Таняева. Свердловск, 1926. 66 с.
(См. № 10).
22. Из прошлого: сб. воспоминаний, 1903— 1905. [Пермь, 1925]. 142 с.
В сб[орнике] имеются статьи исключенных из партии активных троцкистов — В. Горохова, Е. Соловьева и провокатора А. Тягунова.
23. Исетско-Пышминский край: сб. краевед. ст. Шадринск, 1930. 113 с.
В сб[орнике] имеются троцкистские статьи М. С. Кашеварова.
24. Кашеваров М. С. Борьба за Советы на Урале. [Шадринск, 1931]. 24 с.
25. Кашеваров М. С. Красная страничка из истории 4-го Уральского полка (Долматовский бой 11-го июля 1918 г.): по воспоминаниям участников и архивным материалам. Шадринск, 1928. 29 с.
26. Кашеваров М. С. Освобождение территории рек Исети и Пышмы от белогвардейцев в 1918 г. Шадринск, 1930.
В книгах Кашеварова проводятся троцкистские установки. Замалчивается руководящая роль партии большевиков и ее вождей Ленина и Сталина в гражданск[ой] войне. Не показано значение работы комиссии тт. Сталина и Дзержинского в организации побед на Восточном фронте. За протаскивание контрреволюционного троцкизма в своих работах Кашеваров исключен из партии.
27. Колчаковщина: сборник / под ред. и с предисл. Н. Райвида и В. Быкова. [Екатеринбург], 1924. 249 с.
В сбонике имеются статьи троцкиста Соколова и провокатора Е. Шепелева. В книге имеются также портреты Смилги и Лашовича.
28. Колчаковщина на Урале (1918— 1919) / сост. А. П. Таняев. Свердловск, 1929. 232 с.
29. Колчаковщина на Урале (1918— 1919) / сост. А. П. Таняев. Свердловск; М., 1930. 232 с.
Статьи Таняева и редактируемые им сборники содержат ряд грубых ошибок исторического и принципиального характера: меньшевистско-троцкистские искажения истории уральских большевиков и рабочего движения на Урале (см. рецензию в «Уральском коммунисте» № 1 от 31 янв. [19]32 г., № 8 — 1932 г.).
30. Краснов Н. В. Алапаиха: 1905 г. в Алапаевском заводе / предисл. А. П. Таняева. Свердловск, 1926. 88 с.
31. Краснов Н. В. Алапаиха: 1905 г. в Алапаевском заводе. 2-е изд. перераб. Свердловск; М., 1930. 67 с.
Героями книги выведены Е. Соловьев — активный троцкист, исключенный из партии, и Г. Кабаков — эсер, расстрелянный при советской власти за активную контрреволюционную работу.
32. Крот: ежемес. ист. журн. Кунгур. истпарта. 1923. № 1— 8 (май — декабрь).
Полная беспринципность общего направления журнала. Наряду с материалами о подпольной работе большевиков публикуются документы и воспоминания эсеровского подполья. Отсутствуют материалы о борьбе большевиков с антиленинскими группировками и врагами внутри рабочего движения.
33. Корушин Т. Д. Дни революции и советского строительства в Ишимском округе (1917— 1926). Ишим, 1926. 76 с.
(См. № 18).
34. Лещинский Н. Е. Мотовилиха: ист. повесть 1905 г. / с предисл. А. П. Таняева. Свердловск, 1926. 84 с.
35. Лещинский Н. Е. Мотовилиха: Ист. повесть 1905 г. / с предисл. А. П. Таняева. Свердловск; М., 1930. 72 с.
Не показана руководящая роль партии большевиков. Нет борьбы партии с меньшевиками и эсерами. Нарастание революционного движения и декабрьское восстание Мотовилихинских рабочих показано как стихийные неорганизованные действия масс.
36. Металлисты Урала накануне и в период 1905 г.: сб. материалов и документов / сост. А. Баранов, В. Мутных; под ред. и со вступ. ст. А. П. Таняева. Свердловск, 1926. 219 с.
(См. № 29).
37. Моисеев С., Соколов Д. Задачи партийной чистки на Урале. Свердловск; М., 1933. 56 с.
38. Моисеев С. К истории Уральской областной конференции РСДРП (б) (июль 1904 г.). [Свердловск], 1929. 128 с.
Автор Моисеев С. исключен из партии за троцкизм и арестован органами НКВД. В первой брошюре дается антиленинская социальная характеристика рабочего класса Урала.
39. Мутных В. Рабочее движение на Урале до 1905 года: конспект лекции [Свердловск, 1927]. 27 с.
Извращена роль большевистской организации на Урале. Нет борьбы с меньшевиками и троцкизмом.
40. Мурашов П. В. Надеждинск: 1905 год в Надеждинском заводе: очерк по личным воспоминаниям и документам. Свердловск, 1926. 64 с.
41. Мурашов П. В. Надеждинск в 1905 году [2-е изд.]. Свердловск; М., 1930. 63 с.
Автор книги — в прошлом меньшевик, колчаковск[ий] министр, глубоко враждебный партии человек. Книга его является антипартийной клеветнической халтурой (см. рецензию в «Уральском коммунисте», № 1, 1932).
42. Октябрь на южном Урале: юбил. сб.: к 10-летию Октябрьской революции / под ред. С. Шапурина. [Златоуст], 1927. 177 с.
В сб[орнике] помещены статьи ныне расстрелянного троцкиста-террориста И. Н. Смирнова.
43. Онуфриев И. А. Гражданская война на Урале: воспоминания бывшего комбрига. Свердловск, 1925. 86 с.
44. Онуфриев И. А. Мои воспоминания из гражданской войны на Урале. Кн. 1. Екатеринбург, 1922. 95 с.
Троцкистские извращения истории гражданской войны на Урале. Героями-руководителями и организаторами выведены троцкист Мрачковский и анархист Жебенев. Отсутствует руководящ[ая] роль партии больш[евиков] и борьба с троцкизмом в вопросах гражданск[ой] войны.
45. Песни борьбы: красноармейская поэзия периода Гражданской войны на Урале / сост. К. В. Боголюбов, М. С. Кашеваров. Свердловск, 1934. 182 с. [На обложке дата: 1935].
46. Песни уральского революционного подполья / сост. К. В. Боголюбов, М. С. Кашеваров. Свердловск, 1935. 112 с.
47. Петров С. М. Большевики Урала в революции 1905— 1907 гг. Вып. 1. Свердловск; М., 1931. 120 с.
Меньшевистско-троцкистская трактовка основных вопросов истории большевизма, перерастания демократической революции в социалистическую, оценка роли Советов Р.Д., оценка декабрьского вооруженного восстания и др. См. рецензию в Уральском коммунисте № 1 от 31 янв. 193[2].
48. Под знаменем Октября: к истории ВЛКСМ: Пермская организация 1917— 1927 гг.: сб. ст. Пермь, 1927. 173 с.
Контрреволюц[ионная] троцк[истская] книга, извращающая историю ленинского комсомола. Троцкий выводится как вождь комсомола.
49. Подшивалов И. М. Гражданская борьба на Урале, 1917— 1918: опыт воен.-ист. исслед. М., 1925. 221 с.
Троцкистские извращения истории гражданской войны на Урале. Приводится цитата Троцкого. Дается антиленинская характеристика уральского рабочего. Имеется ряд грубейших принципиально-политических ошибок.
50. Пройденный путь: ист.-полит. и лит. сб. Верхнеуральск, [1927]. 96 с.
Нет политической заостренности. Совершенно отсутствует борьба большевиков на 2 фронта с антипартийными антиленинскими группировками.
51. Просветов К. Уральский комсомол в борьбе за Октябрь: очерки по истории развития организации ВЛКСМ на Урале. Свердловск, 1928. 128 с.
История комсомола изложена оторванно от партийной организации. Не показано руководство уральской партийной организации комсомола. Руководителями комсомольской работы выведены троцкисты Преображенский и Матвеев. Ни слова не говорится о борьбе с троцкизмом.
52. Рабочее движение и партия большевиков в 1905 г. на Урале: материалы к юбилею «25 лет революции 1905 г.». Свердловск; М., 1930. 33 с.
Нет политич[еской] заостренности. Не показана борьба партии на 2 фронта, ни слова не говорится о борьбе с контрреволюционным троцкизмом. Борьба урал[ьских] большевиков дается изолированно от общего революционного движения и общепартийной работы.
53. Рычкова Г. П. Красная гвардия на Урале / под ред. С. С. Моисеева. Свердловск; М., 1933. 170 с.
54. Рычкова Г. П. Лысьва: очерк по истории рев. движения в Лысьвенском заводе / под ред. А. Таняева. Свердловск; М., 1932. 132 с.
В числе руководящих работников партийно-советской работы на Урале выведены Уфимцев, Белобородов, Мрачковский без анализа троцкистской сущности их работы. Не раскрыта история гражд[анской] войны. Не раскрыта сущность зиновьевско-каменевских извращений при создании «однородной социалистич[еской] власти в Екатеринб[урге] после Октябрьской революции».
55. Сборник материалов революционного движения в Тагильском округе. Вып. 1. Н. Тагил, 1925. 117 с.
В сб[орнике] искажена большевистская история партии. Отсутствует борьба партии на 2 фронта и борьба с меньшевиками. В сб[орнике] помещена статья и портрет исключен[ного] из партии контрревол[юционера] троцкиста Е. Соловьева.
56. Соколов А. Три революции: очерк истории революц. движения в России в XX в. Екатеринбург, 1924. 208 с.
Книга Соколова является троцкистским извращением истории партии. Контрреволюционеры Троцкий и Каменев выводятся как вожди партии. Автор кн[иги] Соколов исключен из партии за троцкизм.
57. Таняев А. П. Рабочее движение на Урале в годы империалистической войны. Свердловск; М., 1931. 45 с.
58. Таняев А. П. Рабочий класс Урала в годы войны и революции в документах и материалах: в 3 т. Свердловск, 1927. Т. 1: Рабочее движение в годы войны. 1927. 364 с.; Т. 2: 1917 год (февраль— октябрь). 1927. 356 с.; Т. 3: Октябрьский переворот на Урале. 1927. 451 с.
(См. № 29).
59. 1905. Революционные события 1905 г. в г. Уфе и уральских заводах. Уфа, 1925. 257 с.
Книга состоит гл[авным] образом из воспоминаний участников революц[ионной] работы. В обобщающих статьях имеется неверная характеристика рабочего класса Урала. В качестве руковод[ителя] партийной работы выведен троцкист Преображенский. В кн[иге] не показана борьба партии на 2 фронта.
60. Филов В. Тридцать лет: к истории рабочей печати на Урале и к десятилетию «Уральского рабочего». Свердловск, 1928. 140 с.
Книга, посвященная десятилетию «Ур. рабочего», написана на основании книг троцкистов (Баранов, Мутных и др.), работы котор[ых] изъяты за троцкизм. В книге совершенно не отражена борьба газеты на 2 фронта на протяжении 10-летнего периода острейшей борьбы партии с контрреволюционным троцкизмом.
Литература
Антонов А. Д. Историография Октябрьской социалистической революции и упрочения революции и упрочения советской власти на Урале. Пермь, 1975.
Блюм А. В. Запрещенные книги русских писателей и литературоведов. 1917— 1991 : индекс советской цензуры с комментариями. СПб., 2003.
Блюм А. В. Советская цензура в эпоху тотального террора, 1929— 1953. СПб., 2000.
Бюллетень Истпарта. 1922. № 1.
Васьковский О. А. Историография и социально-политические проблемы истории гражданской войны на Урале. Свердловск, 1981.
ГАСО.Ф. 318.
Голубцова Р. И. А. П. Таняев о проблемах Октябрьской революции и гражданской войны на Урале // Историография истории Урала периода Октябрьской революции и гражданской войны (1917— 1920): сб. науч. тр. Свердловск, 1984.
Голубцова Р. И. А. П. Таняев об участии трудящихся Урала в Октябрьской революции и гражданской войне // Летописцы родного края: очерки об исследователях истории Урала / под ред. О. Васьковского. Свердловск, 1990.
Зеленов М. В. Аппарат ЦК РКП(б) — ВКП(б), цензура и историческая наука в 1920-е годы. Н. Новгород, 2000 [Электронный ресурс]. URL: www.opentextnn.ru/censorship/russia/sov/libraries/books/zelenov.
Клопихина В. С. Деятельность Истпарта в исследовательском поле интеллектуальной истории [Электронный ресурс]. URL: www.newlocalhistory.com/inetconf/2005/?tezis=ic05klopihina.
Мануйлов М. За большевистскую историю революционного движения на Урале // Урал. коммунист. 1932. № 8. С. 38— 41.
Пролетарская революция. 1922. № 4; 1924. № 2.
Против троцкистских извращений в освещении истории большевистской организации и рабочего движения в революции 1905 г. на Урале // Урал. коммунист. 1932. № 1. С. 102— 112.
Таняев А. П. Письмо в редакцию // Урал. коммунист. 1932. № 8. С. 42— 45.
Фофанова Л. А. Историки 20 — начала 30-х гг. о движущих силах Октябрьской социалистической революции на Урале // Историография истории Урала периода Октябрьской революции и гражданской войны (1917— 1920): сб. науч. тр. Свердловск, 1984.
Фофанова Л. А. Литература 20-х — первой половины 30-х гг. о контрреволюции на Урале накануне и в период Октября // Историография истории Урала переходного периода (1917— 1937): сб. науч. тр. Свердловск, 1985.
ЦДООСО. Ф. 4, 41.
Цензура в Советском Союзе, 1917— 1991: документы / сост. А. В. Блюм. М., 2004.
Шаталов Д. Н. Архивные коллекции источников личного происхождения по истории политической борьбы на Урале в 1917 г. // IV Татищ. чт.: тез. докл. и сообщ. Екатеринбург, 2002. С. 228— 230.
Эррен Л. «Самокритика своих собственных ошибок». Истоки покаянных заявлений в среде партийных интеллектуалов // Культура и власть в условиях коммуникационной революции XX века: Материалы форума немецких и российских культурологов / под ред. К. Аймермахера, Г. Бордюгова, И. Грабовского. М., 2002. С. 50— 65.
Яркова Е. И. У истоков архивной службы Урала: Уральское бюро Истпарта и его руководители // Архивы Урала. 2009. № 13. С. 9— 21.
Примечания
1 Говоря о пяти уровнях контроля, автор отмечает, что «не следует все же сводить весь процесс к чисто механическому, строго иерархическому восхождению текста», потому что «на практике деятельность указанных выше учреждений и инстанций причудливым образом переплеталась между собой» [Блюм, 25].
2 24 августа 1990 г. начальнику Главлита СССР (Главное управление по охране государственных тайн в печати при Совете Министров СССР) было предложено решить вопрос с архивными органами об исключении их из Описей дел постоянного хранения, установив им временный срок хранения не менее 3 месяцев и предоставить право руководителям местных органов уничтожать дела по своему усмотрению [см.: Цензура…, 554]. Главлит, в свою очередь, сообщал, что часть пересмотренных дел будет предложена к уничтожению, так как сроки их хранения не превышают 10 лет, а документы утратили «практическое значение» и «не имеют научной и исторической ценности». В числе не имеющих научной и исторической ценности перечисляются именно те документы, которые представляют наибольший интерес для исследователей истории цензуры.
3 «Создание Истпарта и Института Ленина является результатом деятельности руководящих органов ЦК РКП(б), фактически аппарат ЦК передал им свои цензурные полномочия» [Зеленов]. Как отмечает исследователь, работа Истпарта проходила непосредственно под руководством ЦК РКП(б), т. к. он назначал коллегию Истпарта и контролировал весь кадровый состав. Для упрощения контактов со своим патроном, коллегия Истпарта приняла решение о вхождении в органы ЦК (а местных органов Истпарта — в парткомы) 11 ноября 1921 г., 2 декабря 1921 г. оргбюро ЦК приняло постановление о превращении Истпарта в составную часть Секретариата ЦК [Там же].
4 Термины «персонифицированный» и «содержательный» предложены А. В. Блюмом [Блюм, 13].
5 Наиболее детально проблемы собирательской и публикаторской деятельности уральских истпартов были изучены О. А. Васьковским, но даже в его работах выявлено не более одной трети запрещенных книг, указанных в приложении [Васьковский, 1968; 1981; 1982]. В учебном пособии А. Д. Антонова по историографии Октябрьской революции названо всего 6 из 60 запрещенных книг, причем автор одной из книг П. М. Быков ошибочно назван Бычковым [см.: Антонов]. В статьях Л. А. Фофановой, посвященных историографическому разбору трудов историков 20— 30-х гг., упоминается не более 10 книг, входящих в список запрещенной литературы [см.: Фофанова, 1984, 18— 28; 1985, 21— 35].
6 Библиографические описания книг даны в соответствии с современными требованиями. Причины изъятия книг цитируются без изменений по «Списку книг…», сохранившемуся в фонде Свердловского Областного комитета КПСС [ЦДООСО. Ф. 4, оп. 15, д. 465, л. 25— 30]. К некоторым книгам приводятся аннотации