Реферат: Древняя Русь и Великая Степь по книге Л.Н. Гумилева "Древняя Русь и Великая Степь"

Министерство общего и профессионального образования

РоссийскойФедерации

Государственного Университета УправленияИнститут Финансового менеджментаКафедра______________________________________________________

Реферат по дисциплине«История»

на тему: «Древняя Русь иВеликая Степь»

по книге Л.Н. Гумилева «ДревняяРусь и Великая Степь»

Выполнил студент: Долматов Е.С.

Института Финансового менеджмента

2-ого курса 4-ой группы

дневного отделения.

Москва 1999г.

Описаниехазарской страны. Ландшафты, как и этносы, имеют свою историю. ДельтаВолги до III в. не былапохо­жа на ту, которая существует ныне. Тогда по сухой степи среди высоких бэровских бугров струились чистые воды Волги, впадавшие вКаспийское море много южнее, чем впоследствии. Волга тогда была еще мелководна,протекала не по современному руслу, а восточнее: через Ахтубуи Бу-зан и, возможно, впадала в Уральскую западину,соединен­ную с Каспием узким протоком.

От этогопериода остались памятники сармато-аланской культуры, т. е. туранцев.Хазары тогда еще ютились в ни­зовьях Терека.

Волгапонесла все эти мутные воды, но русло ее в ни­зовьях оказалось для такихпотоков узким. Тогда образова­лась дельта современного типа, простиравшаяся наюг по­чти до полуострова Бузачи (севернееМангышлака). Опрес­ненные мелководья стали кормить огромные косяки рыб. Берегапротоков поросли густым лесом, а долины между буграми превратились в зеленыелуга. Степные травы, оставшись лишь на вершинах бугров (вертикальная зональ­ность),отступили на запад и восток (где ныне протоки Бах-темири Кигач), а в ядре возникшего азональноголандшаф­та зацвел лотос, запели лягушки, стали гнездиться цапли и чайки. Странаизменила свое лицо.

Тогдаизменился и населявший ее этнос. Степняки-сар­маты покинули берега протоков,где комары не давали по­коя скоту, а влажные травы были для него непривычны идаже вредны. Зато хазары распространились по тогдаш­ней береговой линии, ныненаходящейся на 6 м ниже уровня Каспия. Они обрели богатейшие рыбные угодья,места для охоты на водоплавающую птицу и выпасы для коней на склонах бэровскнх бугров. Хазары принесли с собой черенки виноградаи развели его на новой родине, доставшейся им без кровопролития, по случайноймилости природы. В очень суровые зимы виноград погибал, но пополнялся снова иснова дагестанскими сортами, ибо связь между Терской и Волжской Хазарией непрерывалась.

Воинственныеаланы и гунны, господствовавшие в степях Прикаспия,были не опасны для хазар. Жизнь в дельте со­средоточена около протоков, а онипредставляют собой ла­биринт, в котором заблудится любой чужеземец. Течение впротоках быстрое, по берегам стоят густые заросли трост­ника, и выбраться насушу можно не везде. Любая конница, попытавшаяся проникнуть в Хазарию, несмогла бы быстро форсировать протоки, окруженные зарослями. Тем самым конницалишалась своего главного преимущества — мане­вренности, тогда как местныежители, умевшие разбираться в лабиринте протоков, могли легко перехватитьинициативу и наносить врагам неожиданные удары, будучи сами неуло­вимыми.

Еще труднеебыло зимой. Лед на быстрых речках тонок и редко, в очень холодные зимы, можетвыдержать коня и латника. А провалиться зимой под лед, даже на мелком месте,значило обмерзнуть на ветру. Если же отряд останав­ливается и зажигает костры,чтобы обсохнуть, то пресле­дуемый противник за это время успевает скрыться иуда­рить по преследователю снова.

Хазария былаестественной крепостью, но, увы, окружен­ной врагами. Сильные у себя дома,хазары не рисковали вы­ходить в степь, которая очень бы им пригодилась. Чем раз­нообразнееландшафты территории, на которой создается хозяйственная система, тем большеперспектив для развития экономики. Дельта Волги отнюдь не однообразна, но непригодна для кочевого скотоводства, хотя последнее, как форма экстенсивногохозяйства, весьма выгодно людям, по­тому что оно нетрудоемко,и природе, ибо количество скота лимитируется количеством травы. Для природыкочевой быт безвреден.

Хазары встепях не жили и, следовательно, кочевниками не были. Но и они брали от природытолько избыток. Чем крупнее цель, тем легче в нее попасть. Поэтому за­ключимнаш сюжет — трагедию хазарского этноса — в рам­ку истории сопредельных стран.Конечно, эта история будет изложена «суммарно», ибо для нашей темы она имееттоль­ко вспомогательное значение. Но зато можно будет просле­дить глобальныемеждународные связи, пронизывавшие ма­ленькую Хазарию насквозь, и уловить ритмприродных явлений биосферы, вечно изменчивой праматери всего живо­го. Тогда иистория культуры заиграет всеми красками.

Русскийкаганат. На рубеже VIII и IX вв. хазары остановились на границе земли русов, центр которой нахо­дился в Крыму. Русы в это времяпроявляли значительную активность, совершая морские набеги на берега Черного моря. Около 790 г. они напали на укрепленный город Сурож (Судак), а потом перекинулись на южный берег и в 840г. взяли и разграбили Амастриду, богатый торговый го­родв Пафлагонии (Малой Азии). Но в 842 г. русы по дого­ворувернули часть добычи и освободили всех пленных. «Все лежащее на берегах Эвксина (Черного моря) и его по­бережье разорял и опустошалв набегах флот россов (народ же «рос» — скифский, живущий у Северного Тавра,грубый и дикий). И вот самую столицу он подверг ужасной опасно­сти». В 852 г.русы взяли славянский город Киев.

18 июня 860г. русы на 360 кораблях осадили Константи­нополь, но 25 июня сняли осаду и ушлидомой. Более удач­ного похода русов на Византию небыло; все позднейшие кончались поражениями (за исключением похода 907 г., окотором сами греки не знали). Напрашивается мысль, что именно тогда былзаключен торговый договор, впослед­ствии приписанный летописцем Олегу. Но этотолько пред­положение, проверка которого не входит в нашу задачу.

Дальнейшиесобытия сложились не в пользу русов. Вско­ре после860 г. произошла, видимо, не очень удачная война с печенегами, которые в этом годумогли выступить только как наемники хазарского царя. В Киеве «был голод и плачвеликий», а в 867 г. православные миссионеры, направ­ленные патриархом Фотием, обратили часть киевлян в хри­стианство. Этоозначало мир и союз с Византией, но пол­ное обращение не осуществилось из-засопротивления об­новленного язычества и агрессивного иудаизма.

Однакокиевская христианская колония уцелела. Сто двадцать лет она росла и крепла,чтобы в нужный момент сказать решающее слово, которое она произнесла в 988 г.

В IX в. русская держава имела мало друзей и много вра­гов.Не следует думать, что наиболее опасными врагами обязательно являются соседи.Скорее наоборот: постоянные мелкие стычки, вендетта, взаимные набеги с цельюграбежа, конечно, доставляют много неприятностей отдельным лю­дям, но, какправило, не ведут к истребительным войнам, потому что обе стороны видят впротивниках людей. Зато чужеземцы, представители иных суперэтносов,рассматри­вают противников как объект прямого действия. Так, в XIX в американцы платили премию за скальп индейца. А в Х в. суперэтническиеразличия не умерялись даже тон долей гу­манности, которая имела место в XIX в. Поэтому войны между суперэтническимицелостностями, украшавшими себя пышными конфессиональными ярлыками, велисьбеспощад­но. Мусульмане объявляли «джихад» против грехов и выре­зали во взятыхгородах мужчин, а женщин и детей продава­ли на невольничьих базарах. Саксонскиеи датские рыцари поголовно истребляли лютичей и бодричеи,а англосаксы так же расправлялись с кельтами. Но и завоеватели не мо­гли ждатьпощады, если военное счастье отворачивалось от них.

Сначала Русиотносительно повезло. Три четверти IX в., именнотогда, когда росла активность западноевропейского суперэтноса,болгары сдерживали греков, авары — немцев, бодричи —датчан. Норвежские викинги устремлялись на за­пад, ибо пути «из варяг в греки»и «из варяг в хазары» про­ходили через узкие реки Ловатьили Мологу, через водо­разделы,где ладьи надо было перетаскивать вручную — «волоком», находясь при этом вполном отрыве от родины — Норвегии. Условия для войны с местным населе­ниембыли предельно неблагоприятны.

Присоздавшейся расстановке политических сил выигра­ли хазарские иудеи. Онипомирились с мадьярами, направив их воинственную энергию против народовЗападной Европы, где последние Каролинги меньше всегобеспокои­лись о безопасности своих крестьян и феодалов, как прави­лонедовольных имперским режимом. Хазарское правитель­ство сумело сделать своимисоюзниками тиверцев и уличен, обеспечив тем самым важный для еврейских купцовтор­говый путь из Итиля в Испанию. Наконец, в 913 г.хазары при помощи гузов разгромили тех печенегов,которые жили на Яике и Эмбеи контролировали отрезок караванного пу­ти из Итиля вКитай.

Последнейнерешенной задачей для хазарского прави­тельства оставался Русский каганат сцентром в Киеве. Вой­на с русами была неизбежна, аполная победа сулила не­исчислимые выгоды для итильскойкупеческой организации, но, разумеется, не для порабощенных хазар, которые вэтой деятельности участия не принимали. Правители крепко дер­жали их вподчинении при помощи наемных войск из Гургана изаставляли платить огромные подати. Таким образом они все время расширялиэксплуатируемую территорию, все увеличивая свои доходы и все более отрываясь отподчи­ненных им народов.

Разумеется,отношения между этим купеческим спрутом и Русью немогли быть безоблачными. Намеки на столкно­вения начались в IX в., когда правительство Хазарии соору­дило крепость Саркел против западных врагов. Дальнейшие события до 860 г.очень слабо отражены источниками. Оче­видно, что «не раз клонилась под грозоюто их, то наша сторона», но детали хода событий неизвестны. Мы можем толькоприблизительно реконструировать расстановку сил и направление развития, но небольше. Зато после 860г. перед нами многоцветная канва событий, подлежащаяанализу и интерпретации.

Лицом клицу. Русь, избавившись от варяжского ру­ководства,восстанавливалась быстро, хотя и не без неко­торых трудностей.

В 946 г. Свенельд усмирил древлян и возложил на них «дань тяжку», две трети которой шли в Киев, а осталь­ное—в Вышгород, город, принадлежавший Ольге.

В 947 г.Ольга отправилась на север и обложила данью погосты по Мете и Луге. Нолевобережье Днепра осталось независимым от Киева и, по-видимому, в союзе схазар­ским правительством.

Вряд лихазарский царь Иосиф был доволен переходом власти в Киеве из рук варяжскогоконунга к русскому кня­зю, но похода Песаха он неповторил.

Хазарскийцарь Иосиф счел за благо воздержаться от похода на Русь, но отсрочка не пошлаему на пользу. Ольга отправилась в Константино­поль и 9 сентября 957 г. принялатам крещение, что означа­ло заключение тесного союза с Византией, естественнымврагом иудейской Хазарии. Попытка перетянуть Ольгу в ка­толичество, т. е. насторону Германии, предпринятая епи­скопом Адальбертом,по заданию императора Отгона прибывшим в Киев в 961 г., успеха не имела. Сэтого мо­мента царь Иосиф потерял надежду на мир с Русью, и это былоестественно. Война началась, видимо, сразу после кре­щения Ольги.

Сторонникамихазарского царя в это время были ясы (осетины) и касоги(черкесы), занимавшие в Х в. степи Се­верного Кавказа. Однако преданность ихиудейскому прави­тельству была сомнительна, а усердие приближалось к ну­лю. Вовремя войны они вели себя очень вяло. Примерно так же держали себя вятичи —данники хазар, а болгары вообще отказали хазарам в помощи и дружили с гузами, вра­гами хазарского царя. Последний мог надеятьсятолько на помощь среднеазиатских мусульман.

964 годзастал Святослава на Оке, в земле вятичей. Война русовс хазарскими иудеями уже была в полном разгаре, но вести наступление черезДонские степи, контролируемые хазарской конницей, киев­ский князь не решился.Сила русов Х в. была в ладьях, а Волга широка. Безизлишних столкновений с вятичами русы срубили и наладили ладьи, а весной 965 г.спустились по Оке и Волге к Итилю, в тыл хазарскимрегулярным войскам, ожидавшим врага между Доном и Днепром.

Поход былпродуман безукоризненно. Русы, выбирая удобный момент, выходили на берег,пополняли запасы пи­щи, не брезгуя грабежами, возвращались на свои ладьи иплыли по Волге, не опасаясь внезапного нападения бол­гар, буртасови хазар. Как было дальше, можно только догадываться.

При впадениир. Сарьгсу Волга образует два протока: за­падный —собственно Волга и восточный — Ахтуба. Между нимилежит зеленый остров, на котором стоял Итиль, серд­це иудейской Хазарии. Правыйберег Волги — суглинистая равнина; возможно, туда подошли печенеги. Левый берегАхтубы — песчаные барханы, где хозяевами были гузы. Ес­ли часть русских ладей спустилась по Волге и Ахтубе ниже Итиля, то столицаХазарии превратилась в ловушку для обороняющихся без надежды на спасение.

Продвижение русов вниз по Волге шло самосплавом. И поэтому настолькомедленно, что местные жители (ха­зары) имели время убежать в непроходимыезаросли дельты, где русы не смогли бы их найти, даже если бы взду­мали искать.Но потомки иудеев и тюрков проявили древ­нюю храбрость. Сопротивление русам возглавил не царь Иосиф, а безымянный каган.Летописец лаконичен: «И быв­ши брани, одоль Святославъ козаромъ и градъ ихъ взя».Вряд ли кто из побежденных остался в живых. А куда убежали еврейский царь и егоприближенные-соплеменники — неизвестно.

Эта победарешила судьбу войны и судьбу Хазарии. Центр сложной системы исчез, и системараспалась. Много­численные хазары не стали подставлять головы под русские мечи.Это им было совсем не нужно. Они знали, что русамнечего делать в дельте Волги, а то, что русы избавили их от гнетущей власти, имбыло только приятно. Поэтому даль­нейший поход Святослава — по наезженнойдороге еже­годных перекочевок тюрко-хазарского хана, через «черные земли» ксреднему Тереку, т. е. к Семендеру, затем через ку­банскиестепи к Дону и, после взятия Саркела, в Киев — прошелбеспрепятственно.

Хазарскиеевреи, уцелевшие в 965 г., рассеялись по окра­инам своей бывшей державы.Некоторые из них осели в Да­гестане (горские евреи), другие — в Крыму(караимы). Поте­ряв связь с ведущей общиной, эти маленькие этносы превратилисьв реликты, уживавшиеся с многочисленными соседями. Распад иудео-хазарскойхимеры принес им, как и хазарам, покой. Но помимо них остались евреи, не поте­рявшиеволи к борьбе и победе и нашедшие приют в Запад­ной Европе.

Что можетнатворить один человек. Установленная княгиней Ольгой дружба Киева сКонстантинополем была полезна для обеих сторон. Еще в 949 г. 600 русских воиновучаствовали в десанте на Крит, а в 962 г. русы сражались в греческих войсках вСирии против арабов. Там с ними сдружился Калокир,служивший в войсках своей страны; и там же он выучил русский язык у своихбоевых товарищей.

ЖителиХерсонеса издавна славились свободолюбием, что выражалось в вечных ссорах сначальством. Ругать кон­стантинопольское правительство было у них признаком хо­рошеготона и, пожалуй, вошло в стереотип поведения. Но ни Херсонес не мог жить безметрополии, ни Константино­поль — без своего крымского форпоста, откуда встолицу везли зерно, вяленую рыбу, мед, воск и другие коло­ниальные товары.Жители обоих городов привыкли /друг к другу и на мелочи внимания не обращали.Поэтому, когда Никифору Фоке понадобился толковыйдипломат со зна­нием русского языка, он дал Калокирудостоинство патри­ция и отправил его в Киев.

Этанадобность возникла из-за того, что в 966 г. НикифорФока решил перестать платить дань болгарам, которую Византия обязаласьвыплачивать по договору 927 г… и вме­сто этого потребовал, чтобы болгары непропускали вен­гров через Дунай грабить провинции империи. Болгарский царь Петрвозразил, что с венграми он заключил мир и не может его нарушить. Никифор счел это вызовом и отправил «ялокирав Киев, дав ему 15 кентинарий золота, чтобы онпобудил русов сделать набег на Болгарию и темпринудить ее к уступчивости». В Киеве предложение было как нельзя более кстати.Святослав со своими языческими сподвижни­ками только что вернулся из похода навятичей. Вот опять появилась возможность его на время сплавить. Правитель­ствоОльги было в восторге.

Был доволени князь Святослав, ибо у власти в Киеве находились христиане, отнюдь ему несимпатичные. В похо­де он чувствовал себя гораздо лучше. Поэтому весной 968 г.русские ладьи приплыли в устья Дуная и разбили не ожи­давших нападения болгар.Русских воинов было немного — около 8—10 тыс., но им на помощь пришлапеченежская конница. В августе того же года русы разбили болгар около Доростола. Царь Петр умер, и Святослав оккупировал Бол­гариювплоть до Филипполя. Это совершилось при полномодобрении греков, торговавших с Русью. Еще в июле 968 г. русские корабли стоялив гавани Константинополя.

За зиму968/969 г. все изменилось. Калокир уговорилСвятослава, поселившегося в Переяславце, или Малой Преславе, на берегу р. Варны, посадить его на престол Визан­тии.Шансы для этого были: Никифора Фоку не любили, русыбыли храбры, а главные силы регулярной армии нахо­дились далеко, в Сирии, и былисвязаны напряженной вой­ной с арабами. Ведь сумели же болгары в 705 г. ввестиво Влахернский дворец безносого Юстиниана в менееблаго­приятной ситуации! Так почему же не рискнуть?

А Святославдумал о бессмысленности возвращения в Киев, где его христианские недруги влучшем случае от­правили бы его еще куда-нибудь. Болгария примыкала к Русскойземле — территории уличей. Присоединение к Ру­сиВосточной Болгарии, выходившей к Черному морю, да­вало языческому князютерриторию, где он мог быть неза­висим от своей матери и ее советников.

Лавинапокатилась. Весной 969 г. левобережные пече­неги осадили Киев. ДляОльги и киевлян это было совер­шенно неожиданно, ибо повод для нарушения мирабыл им неизвестен. Киев оказался в отчаянном положении, а вой­ска, которое привелпо левому берегу воевода Претич на выручкупрестарелой княгини, было явно недостаточно для отражения противника. Но когдапеченежский вождь всту­пил с Претичем в переговоры,то выяснилось, что война ос­нована на недоразумении. Партия княгини и не помышлялао войне с Византией, и «отступиша печеньзиот града», а то нельзя было даже напоить коней в речке Лыбедп.

ОднакоСвятославу в Киеве было неуютно. Нестор при­писывает это его неуживчивомухарактеру, но надо думать, что дело обстояло куда трагичнее. 11 июля скончаласьОль­га и была похоронена по православному обряду, причем могила ее не былаотмечена, хотя по ней плакали «… людье вси плачемъ великомъ».

Инымисловами, Ольга вела себя как тайная христианка, а в Киеве было много и христиани язычников. Страсти накалялись.

Что делалСвятослав после смерти матери, летопись не сообщает, а вернее, умалчивает. Ноиз последующих собы­тий очевидно, что Святослав не просто покинул Киев, а былвынужден его покинуть и уйти в дунайскую оккупационную армию, которой командовалиего верные сподвижники:

На княжескиестолы были посажены внуки Ольги: Ярополк — в Киеве, Олег — в Древлянской земле, а Владимир, сын ключницы Малуши, плененной при покорении дре­влян. — в Новгороде,потому что туда никто не хотел идти из-за буйного нрава новгородцев. Но длясамого Святосла­ва места на родной земле не нашлось. Это не домысел. Ес­ли быСвятослав в июле 969 г. собирался бороться с грека­ми, он не стал бы терятьтемп. Если бы он чувствовал твердую почву под ногами, он вернул бы войско изБолга­рии. Но он не сделал ни того, ни другого… и началась серия проигрышей.

Великийраскол церквей 1054 г. изолировал русских за­падников от католических стран,ибо переход в латинство стал рассматриваться в Киеве как вероотступничество. НоЯрослав, его сын Изяслав и внук Святополк,нуждаясь в деньгах, покровительствовали киевской колонии немецких евреев,осуществлявших связь киевских князей с католиче­ской Европой. Деньги,попадавшие в княжескую казну, ев­реи получали с местного населения, скорбевшегоо том, что евреи «отняли все промыслы христиан и при Святополкеимели великую свободу и власть, через что многие купцы и ремесленники разорилися»2. Тот же источник сообщает, чтоевреи «многих прельстили в их закон» 3, но, как интер­претироватьэто сведение, неясно. Скорее всего это навет, но сам факт наличия религиозныхспоров и дискредитации православия подтверждается другим автором — Феодосием Печерским, который имел обыкновение спорить севреями в частных беседах, «поелику желал быть убитым за испове­дание Христа» 4.Что его надежды были небезосновательны, мы увидим позже, но его роль вподдержке Изяслава и ува­жение народа спасли Феодосияот мученического венца.

Весь этотраскол на несколько партий, под которым крылись субэтническиеразличия, заслуживает внимания, ибо лишь при Владимире Мономахе наступилоторжество православия на Руси. Православие сплотило этносы Восточ­ной Европы,хотя этому духовному единению сопутствова­ло политическое разъединение, окотором и пойдет речь ниже.

Важныеперемены. Ярослав Мудрый умер в 1054 г.киевским каганом — победителем ляхов, ятвягов, чуди и пе­ченегов,законодателем, просветителем и освободителем Русской церкви от греческогозасилья, но покоя стране он не оставил. Наоборот, и на границах, и внутриРусской земли события потекли по отнюдь не предусмотренным руслам.

Неожиданнымбыло то, что, несмотря на грандиозность подчиненной Киеву территории, Ярославне мог разгромить маленькое Полоцкое княжество. Наоборот, он уступил по­лоцкомукнязю Брячиславу, внуку Владимира, Витебск и Усвят, что не дало ему желанного мира. Только в 1066 г детиЯрослава — Изяслав и его братья — разбили на р.Не­миге Всеслава Брячиславича Полоцкого, а потом, пригласив его напереговоры в Смоленск, схватили и заточили в поруб(сруб без двери, т. е. тюрьма) в Киеве. Освобожденный вос­ставшими киевлянами15 сентября 1068 г. Всеслав семь ме­сяцев княжил вКиеве, а потом под давлением превосходя­щих сил польского короля Болеслава вернулся в Полоцк и -после нескольких неудачотстоял независимость своего родного города.

Столь женеожиданно было появление на южной границе Руси в 1049 г. гузов,или торков, бывших союзников Свя­тослава, ныневрагов. Война с торками затянулась до 1060 г., когдаони были разбиты коалицией русских князей и ото­гнаны к Дунаю. В 1064 г. торки попытались перейти Дунай и закрепиться во Фракии, ноповальные болезни и соперни­чество их заклятых врагов — печенегов заставили торков вернуться и просить убежища у киевского князя. Рассе­ленныепо южной границе Руси, на правом берегу Днепра, торкистали верными союзниками волынских князей против третьего кочевого этноса,пришедшего по их следам, — по­ловцев. Об этих надо сказать подробнее, а покарассмотрим внутриполитическую обстановку на Руси.

ПравительствоОльги, Владимира и Ярослава, опирав­шееся на славяно-росскийсубэтнос — потомков полян, со­брало воедино огромнуютерриторию — от Карпат до Верх­ней Волги и от Ладоги до Черного моря, подчиниввсе обитавшие там этносы. Со смертью Ярослава Мудрого ока­залось, что киевскаяправящая кучка не может больше пра­вить единолично и вынуждена перейти кпринципу федера­ции, хотя власть оставалась привилегией князей Рюрикова дома. Князья-наследники разместились в городах постаршинству: Изяслав — в Киеве и Новгороде,Святослав — в Чернигове и Северской земле, Всеволод — в Переяславлес «довеском» из Ростово-Суздальской земли, Вячеслав — в Смоленске, Игорь — воВладимире-Волынском.

 Летопись, передавая общественное мнениесовременников о пленении Всеслава, осуждает Изяслава за предательство и рассматривает союз с поля­камикак измену родине именуемому «Ряд Ярославль», наследование престола шло отстаршего брата к следующему, а по кончине всех брать­ев—к старшему племяннику.

Появлениеполовцев. Все тюркские этносы XI в. были«стариками». Появи­лись они вместе с хуннами исарматами в III в. до н.э. прошли все фазы этногенеза и превратились в гомеостатичные реликты. Казалось бы, они были обречены, нослу­чилось наоборот. Персидский историк Раванди писалсельджукскому султану Кай-Хусраув 1192—1196 гг.: «… в землях арабов, персов, византийцев и русовслово (в смысле «пре­обладание» принадлежит тюркам, страх перед ме­чами которыхпрочно живет в сердцах» соседних народов.

Так оно ибыло. Еще в середине в. бывший газневидский чиновник Ибн-Хассуль в своем трактате против дейлемитовперечисляет «львиноподобные» качества тюрков:

смелость,преданность, выносливость, отсутствие лицеме­рия, нелюбовь к интригам,невосприимчивость к лести, страсть к грабежу и насилию, гордость, свободу отпроти­воестественных пороков, отказ выполнять домашнюю руч­ную работу (что невсегда соблюдалось) и стремле­ние к командным постам».

Все этовысоко ценилось оседлыми соседями кочевников, ибо среди перечисленных качествне было тех, что связаны с повышенной пассионарностью:честолюбия, жертвенного патриотизма, инициативы, миссионерства, отстаиваниясамобытности, творческого воображения, стремления к переустройству мира. Всеэти качества остались в про­шлом, у хуннских и тюркютских предков, а потомки стали пластичны и потомужеланны в государствах, изнемогавших от бесчинств собственных субпассионариев. Умеренная пассионарностьтюрок казалась арабам, персам, грузинам, гре­кам панацеей.

Но тюркскиеэтносы отнюдь не ладили друг с другом. Степная вендетта уносила богатырей, непринося победы, ибо вместо убитых вставали повзрослевшие юноши. Побе­дить иудержать успех могли бы пассионарные этносы, нопроходили века, а их не было и не предвиделось.

Но совсеминаче сложилась ситуация на западной окраи­не Великой степи, ибо русичи в XI в. находилисьв инер­ционной фазе этногенеза, т. е. были пассионарнеетюркских кочевников, стремившихся на берега Дона, Днепра, Буга и Дуная изстепи, усыхавшей весь Х век.

Как уже былоотмечено, степь между Алтаем и Каспием была полем постоянных столкновений междутремя этноса­ми: гузами (торками),канглами (печенегами) и куманами(половцами). До Х в. силы были равны, и все соперники удерживали своитерритории. Когда же в Х в. жестокая ве­ковая засуха поразила степную зону, то гузы и канглы, обитавшие вприуральских сухих степях, пострадали от нее го­раздо больше, чем куманы, жившие в предгорьях Алтая и на берегах многоводногоИртыша. Ручьи, спадающие с гор, и Иртыш позволили им сохранять поголовье скотаи коней, т. е. основание военной мощи кочевого общества. Когда же в начале в.степная растительность (и сосновые боры) снова начала распространяться к югу июго-западу, куманы двинулись вслед за ней, легколомая сопротивление изнуренных засухой гузов ипеченегов. Путь на юг им пре­градила пустыня Бетпак-Дала,а на западе им открылась до­рога на Дои и Днепр, где расположены злаковыестепи, точ--но такие, как в их родной Барабе. К 1055 г. победоносные.половцыдошли до границ Руси.

Сначалаполовцы заключили союз с Всеволодом Ярославичем, так как у них был общий враг —торки (1055). Но после победы над торкамисоюзники поссорились, и в 1061 г. Половецкий князь Искал разбил Всеволода. Надополагать, обе стороны рассматривали конфликт как пограничную стычку, но тем неменее степные дороги стали небезопасны, сообщение Тьмутараканис Русью затруднилось, и это по­влекло за собой ряд важных событий.

Половцы невсе переселились на запад. Основные их поселения оста­лись в Сибири иКазахстане, до берегов озер Зайсан и Тенгиз. Но каквсегда бывает, ушла наиболее активная часть населения, которая после побед над гузами и печенегами столкнулась с Русью.

Монголы итатары в XII в.Северо-восточную часть Монголии и примыкающие к ней области степного Забай­кальяделили между собой татары и монголы.

Дляпонимания истории монголов следует твердо запом­нить, что в Центральной Азииэтническое название имеет двойной смысл: 1) непосредственное наименованиеэтниче­ской группы (племени или народа) и 2) собирательное для группы племен,составляющих определенный культурный или политический комплекс, даже есливходящие в него пле­мена разного происхождения. Это отметил еще Рашид-ад-Дин: «Многие роды поставляли величие и достоинствов том, что относили себя к татарам и стали известны под их именем, подобно томукак найманы, джалаиры, онгуты, ке-раиты и другиеплемена, которые имели каждое свое опре­деленное имя, называли себя монголамииз желания перене­сти на себя славу последних; потомки же этих родов возомнилисебя издревле носящими это имя, чего в действи­тельности не было».

Исходя изсобирательного значения термина «татар», средневековые историки рассматривалимонголов как часть татар, так как до XII в.гегемония среди племен Восточной Монголии принадлежала именно последним. В в.татар стали рассматривать как часть монголов в том же широком смысле слова,причем название «татар» в Азии исчезло, за­то так стали называть себяповолжские тюрки, подданные Золотой Орды. В начале в. названия «татар» и «мон­гол»были синонимами потому, что, во-первых, название «татар» было привычно иобщеизвестно, а слово «монгол» ново, а во-вторых, потому, что многочисленныетатары (в узком смысле слова) составляли передовые отряды мон­гольского войска,так как их не жалели и ставили в самые опасные места. Там сталкивались с нимиих противники и путались в названиях: например, армянские историки на­зывали ихмунгал-татарами, а новгородский летописец 1234г.пишет: «Том же лете, по грехам нашим придоша язьщи незнаеми, их же добре никтоне весть: кто суть, и откеле изыдоша,и что язык их, и которого племени суть, и что вера их: а зовут я татары...» Этобыла монгольская армия.

Неясности. Существуетмнение, видимо правильное что в военном столкновении побеждает сильнейший, еслинет никаких привходящих обстоятельств. Допустимо ввести поправку на случайностьвоенного счастья, но только в пределах одной битвы или стычки; для большойвойны это существенного значения не имеет, потому что зигзаги на долгом путивзаимно компенсируются.

А как жебыть с монгольскими завоеваниями? Чис­ленный перевес, уровень военной техники,привычка к местным природным условиям, энтузиазм войск часто бы­ли выше упротивников монголов, чем у самих монгольских войск, а в храбрости чжурчжэни, китайцы, хорезмийцы, ку-маны и русичи не уступалимонголам, но ведь одна ласточка весны не делает. Помимо этого не­многочисленныевойска монголов одновременно сражались на трех фронтах — китайском, иранском иполовецком, ко­торый в 1241 г. стал западноевропейским. Как при этом они моглиодерживать победы в в. и почему они стали тер­петь поражения в XIV в.? По этому поводу имеются разные предположения исоображения, но главными причинами считались какая-то особая злобность монголови гипертро­фированная наклонность их к грабежу. Обвинение баналь­ное и к томуже явно тенденциозное, потому что оно предъ­является в разные времена разнымнародам. И грешат этим не только обыватели, но и некоторые историки.

Какизвестно, мы живем в изменчивом мире. Природные условия регионов земной сушинестабильны. Иногда место обитания этноса постигает вековая засуха, иногда —навод­нение, еще более губительное. Тогда биоценоз вмещающего региона либогибнет, либо меняется, приспосабливаясь к новымусловиям. А ведь люди — верхнее звено биоценоза. Значит, все отмеченноеотносится и к ним.

Но этогомало. Историческое время, в котором мы жи­вем, действуем, любим, ненавидим,отличается от линейно­го, астрономического времени тем, что мы обнаруживаем егосуществование благодаря наличию событий, связанных в причинно-следственныецепочки. Эти цепочки всем хоро­шо известны, их называют традициями. Онивозникают в самых разных регионах планеты, расширяют свои ареалы и обрываются,оставляя потомкам памятники, благодаря чему эти логомкиузнают о неординарных, «странных» лю­дях, живших до них.

Переломныеэпохи. Принятая нами методика разли­чения уровней исследования позволяетсделать важное наблюдение: этническая история движется неравномерно. В нейнаряду с плавными энтропийными процессами подъе­ма,расцвета и постепенного старения обнаруживаются мо­менты коренной перестройки,ломки старых традиций, вдруг возникает нечто новое, неожиданное, как будтомощный толчок потряс привычную совокупность отноше­ний и все перемешал, какмешают колоду карт. А пос­ле этого все улаживается и тысячу лет идет своим че­редом.

При слишкомподробном изложении хода событий эти переломные эпохи увидеть нельзя; ведь людине видят про­цессов горообразования, так как, для того чтобы их обнару­жить,требуются тысячелетия, а мотыльки не знают о том, что бывает зима, ибо ихактивная жизнь укладывается в несколько летних дней. И тут приходит на помощьНаука, синтезирующая опыт поколении и работающая там. где личная и даженародная память угасает под действием губи­тельного времени.

Переломныеэпохи не выдумка. В Великой степи их было три, и обо всех уже говорилось.Первой эпохой, самой древ­ней и потому расплывчатой, надо считать X-XI вв. до н. э. Тогда появилисьскифы и возник Древний Китай. Вторая эпоха III в. до н.э. Эту мощную вспышку этногенезаможно проследить до излета, т. е. до полной потери инер­ции, когда остаютсятолько «остывшие кристаллы и пепел». Третья вспышка — монгольский взлет XII в. Инерция его еще не иссякла. Монголы живут и творят,свидетельство че­му — их искусство.

Для ответана интересующий нас вопрос о взаимоотно­шениях Руси и Великой степи необходимоуяснить, что представляла собой в XIII в. Степь,объединенная Монголь­ским улусом. События там развивались стремительно, ис­точникиразноречивы, подробности многочисленны. Види­мо, для решения поставленнойзадачи нужно лаконичное обобщение, сопоставимое с хорошо изученной историей Европы. Поскольку предварительное исследование было на­ми ужепроведено, ограничимся кратким резюме.

Опыт анализаи исторической критики. Русь представляла собой суперэтносиз восьми «полугосударств», неуклонно изолирующихсядруг от друга и дробящихся внутри себя. Новгородская республика. По­лоцкое,Смоленское и Турово-Пинское княжества не былизатронуты татарами. Сильно пострадала Рязань, но больше от суздальцев,чем от татар. Северная часть Великого кня­жества Владимирского уцелелаблагодаря своевременным переговорам и капитуляции с предоставлением наступаю­щейтатарской армии провианта и коней. Пострадавшие го­рода, в том числе Владимир иСуздаль, были быстро от­строены, и жизнь в них восстановилась. Резня 1216 г. наЛипице унесла больше русских жизней, чем разгром Бурун-даем Юрия при Сити. Эта битва 4 марта 1238 г. удостое­наособого внимания лишь потому, что там был убит вели­кий.князь.

Да и были лиу монголов средства для того, чтобы раз­рушить большую страну? Древние авторы,склонные к пре­увеличениям, определяют численность монгольской армии в 300—400тыс. бойцов. Это значительно больше, чем было мужчин в Монголии в XIII в. В.В.Каргалов считает пра­вильнойболее скромную цифру: 120—140 тыс., но и она представляется завышенной. Ведьдля одного всадника требовалось не менее трех лошадей: ездовая, вьючная ибоевая, которую не нагружали, дабы она не уставала к ре­шающему моменту боя.Прокормить полмиллиона лошадей, сосредоточенных в одном месте, очень трудно.Лошади падали н шли в пищу воинам, почему монголы требовали у всех городов,вступивших с ними в переговоры, не только провианта, но и свежих лошадей.

Реальнацифра Н.

еще рефераты
Еще работы по истории