Книга: Япония 6

… Издалека в нашу страну… пришли Конфуций, Мэн-цзы, Чжуан-цзы… Мудрецы Китая, кроме учения дао, принесли шелка… яшму… и – нечто более благородное и чудесное, чем яшма, с — иероглифы.… И ведь не иероглифы подчинили нас, а мы подчинили себе иероглифы.…Не то наш язык мог бы стать китайским.… Но мы одержали победу не только над иероглифами. Наше дыхание, как морской ветер, смягчило даже учение Конфуция, и учение Лао-цзы… Будду постигла такая же судьба.… Наша сила не в том, чтобы разрушать. Она в том, чтобы переделывать… Акутагава Рюноскэ (1892-1927)

Японcкий этикет. Как необходимо вести себя в Японии .

Вся жизнь японцев насыщена многообразными церемониями и подчинена строгому протоколу. При знакомстве они обмениваются визитными карточками, чтобы иметь возможность выяснить свое положение в обществе относительно друг друга. Получив вашу карточку, японец первым делом посмотрит, в какой компании вы работаете, и какую должность занимаете. Он определит статус вашей фирмы по отношению к собственной, и на основе этого выберет линию поведения.

Визитная карточка в Японии — ваше «лицо», ваше «второе я», поэтому обращаться с ней надо очень аккуратно. Если вы вручите японцу мятую,

грязную визитную карточку (пусть и с извинениями), то его мнение о вас будет отнюдь не самым высоким.

Лучше всего держать визитки в специальном бумажнике, где для каждой карточки предусмотрен свой карман. На одной стороне вашей визитки должен быть напечатан текст на английском, а на другой стороне — на японском языке. Когда вы хотите преподнести японцу небольшой подарок, то в знак глубокого уважения вручайте его двумя руками. Особенно это важно при встрече с лицом, которое занимает высокое положение. Если ваш собеседник занимает более низкое положение, чем вы, то лучше принимать у него визитку одной рукой, в противном случае вы можете его смутить. Получив карточку, внимательно прочтите,

что на ней написано. Если вы бегло пробежите глазами по карточке, тем самым подчеркнете незначительность для вас владельца визитки. В ответ вы обязательно должны дать свою визитку, иначе это может оскорбить вашего японского партнера.

Еще раз подчеркнем — в Японии надо быть крайне вежливым.

Перед тем как войти в японский дом, надо снять обувь. Вместо рукопожатия японцы низко кланяются. Здесь не принято сидеть, положив ногу на ногу: это является признаком того, что мысли и высказывания собеседника вас не интересуют. При знакомстве с японцами надо называть полное имя и фамилию. Слово «господин» в Японии заменяет приставка «сан» в конце слова, то есть после фамилии добавляйте «сан», например Иванов-сан.

Японские бизнесмены предпочитают налаживать деловые контакты не с помощью телефонных звонков или писем, а через посредника.

При этом посредник должен быть хорошо известен обеим сторонам.

При успешном завершении дела посредник должен быть вознагражден материально или ему должна быть оказана встречная услуга.

Японцы очень щепетильно относятся ко всему, что касается их социального положения. Они считают, что люди могут общаться лишь в том

случае, если они занимают приблизительно равное положение в деловом мире или обществе. Если японский предприниматель будет общаться с нижестоящими, он уронит свой авторитет в глазах других предпринимателей.

Японцы при первой встрече выяснят, достойна ли ваша фирма вести переговоры и какую должность вы в ней занимаете. Если вы занимаете слишком высокую должность, а в переговорах должны участвовать более низкие чины, то японцы сочтут, что ваша фирма не котируется в деловом мире. Поэтому вам надо заранее узнать уровень представительства с японской стороны и обеспечить такой же уровень со своей.

Если по какой-либо причине вы не можете вовремя прибыть на переговоры, обязательно предупредите об этом японских партнеров. Японцы очень пунктуальны и не любят опозданий.

Назначив вам встречу, японец обязательно придет за две минуты до указанного времени.

Говорить о работе после окончания рабочей дня в Японии не возбраняется

Если японский партнер во время переговоров кивает головой в то время, когда вы говорите, не следует расценивать это как знак согласия. Это означает, что он понял вас. Вообще японцы всегда внимательно выслушивают своего партнера, не перебивают его и не делают замечаний. Общаясь с японцами, никогда не горячитесь. Даже если вы нервничаете, постарайтесь внешне оставаться спокойным.

И последнее, старайтесь избегать разговоров о Второй мировой войне.

Дом японца

только в собственном жилище можно чувствовать себя в относительной безопасности, отдохнуть от давления окружающего мира и побыть с семьёй наедине. Что же представляет из себя традиционный японский дом?

В традиционной Японии архитектура и стиль дома зависели от положения их владельца – зажиточные самураи использовали для постройки своих жилищ самые лучшие материалы и привлекали к работам самых искусных плотников. Дом такого самурая обычно был обнесён стеной с воротами, размер и украшение которых соответствовали положению хозяина дома в самурайской иерархии. В основании дом имел прямоугольник и был одноэтажным (сейчас традиционные дома всё-таки делают уже двухэтажными). Всю конструкцию приподнимали на сваях (на 60-70 см), что предохраняло её от сырости и плесени, а также от небольших толчков землетрясений. Главными героями в конструкции являются опорные столбы, которые врывали в землю или ставили на каменные «подушки». Вторую скрипку в сооружении японского дома играет крыша – она значительно больше крыш, сооружаемых на Западе, и призвана защитить дом от палящих солнечных лучей и сильных дождей или снега.

Стены, обращённые к улице, зафиксированы и неподвижны, в то время как стены, выходящие во внутренний дворик, делались раздвижными. Внешние раздвижные стены – амадо – делались из твёрдых деревянных пластинок и в тёплое время года снимались насовсем. Существовали (и существуют) ещё одни перегородки, отделяющие жилые помещения от веранды, — сёдзи. Первоначально веранда (энгава ) делалась для того, чтобы охранник (а впоследствии и все жители дома), обходя территорию, не нарушил покой дома и не повредил красоте сада, который является неотъемлемой частью японского дома. Когда снимаются или раздвигаются сёдзи и амадо, то интерьер дома образует единое целое с окружающей его природой. Рама и решётка сёзди делаются из дерева, а верхняя часть с наружной стороны оклеивается рисовой бумагой, пропускающей свет. Деление на комнаты происходит с помощью внутренних раздвижных стен — фусума, чья верхняя часть с двух сторон оклеивалась непрозрачной рисовой бумагой, чью поверхность нередко украшал рисунок. Из практичных соображений в нижней части рам бумага закрепляется бамбуковыми планками.

При входе в дом обязательно снимают обувь, которую можно оставить на специальном камне у входа. По деревянному полу веранды или комнат сейчас разрешается ходить в тапочках, но при входе на территорию, выстланную татами, нужно снять и тапочки. Татами представляют собой маты из прессованной рисовой соломы, обшитые травяными циновками и скреплённые по краям специальной плотной тканью (чаще всего чёрной). Татами всегда делаются прямоугольной формы, что делает их удобной единицей для измерения площади помещения. Размер татами различается в различных районах Японии, в частности, в Токио стандартом татами является следующий: 1,76х0,88 м.

В традиционном японском доме согласно принципу ваби очень мало мебели, при этом важно не спутать аскетичный сам по себе дом буси и действительно традиционный японский дом. В лучших домах в гостиной находились встроенная доска для письма, полочки для демонстрации книг, а также токонома (ниша) – эстетический центр всего дома, где мог висеть свиток (гакемоно ) с изречениями или рисунком, стоять букет цветов или ценный предмет искусства. Свитки могут меняться в зависимости от времени года или же по желанию хозяев. Во время праздников в токонома помещают соответствующие атрибуты и украшения, правда, в последнее время чаще всего в нише ставят телевизор…

Японская чайная церемония ( Япония сегодня)

В Японию чай попал в VIII в. Его могли привезти буддийские монахи из Китая, Кореи или Индии, а также японские путешественники, посещавшие Китай. Считается, что первые плантации чая были разбиты монахом Сайсё в Киото, у подножия горы Хэйдзан, в 802 г. Однако только с XII в. употребление чая получает в Японии широкое распространение. Это было связано с деятельностью священника Эйсая (1141-1215). Он привез из Китая чайные кусты и стал выращивать чай при дзэн-буддийском монастыре. Чай подносили Будде. Его пили во время религиозных ритуалов и медитаций. Эйсай в своих сочинениях особо подчеркивал пользу чая для сохранения и укрепления здоровья.

Распространению культуры чая и чаепития способствовал и основатель другого направления дзэн-буддизма в Японии — священник Догэн (1200-1253). В XII-XV вв. с усилением влияния дзэн-буддийских монастырей питье чая становится популярным не только среди монахов, но и среди самураев, горожан, аристократов.

Начиная с XII в. из Китая в Японию проникает способ приготовления размельченного чая. Оттуда же пришел и обычай устраивать своеобразные развлечения в форме чайных турниров. Первоначально такие турниры проводили монахи в монастырях, причем в них участвовали и самураи — приверженцы дзэн-буддизма. Особенно широкое распространение чайные турниры получили в XIV-XV вв.

В ходе чайного турнира гости должны были отобрать «хорошие» и «плохие» сорта. Тот, кто правильно угадывал большее число сортов, отмечался призом.

Среди горожан и крестьян были широко распространены чаепития, называемые «чайными собраниями». В отличие от роскошных чайных турниров аристократов, это были скромные, порой молчаливые встречи. Внутреннюю сосредоточенность и душевное согласие участников таких собраний стремился воплотить в эстетике искусства чая великий мастер, создатель чайной церемонии — Мурата Дзюко (1422-1502).

Мурата обогатил искусство чаепития философией и эстетикой дзэн-буддизма. Он проповедовал, что Истина Будды может открыться, может быть познана даже в жестах, сопровождающих наполнение чайной чаши горячей водой (язык жеста имеет в буддизме, как, впрочем, и во многих других религиях, огромное значение). Он утверждал, что чайная церемония — это не просто употребление определенного напитка, а способ приобщиться к философии искусства питья чая.

При дворе сёгуна Асикаги Мурата стал использовать для чайной церемонии крохотную комнатку Додзинсай. Роскошным пирам чайных турниров он противопоставил естественность и простоту.

Чайная церемония, которую Мурата проводил сам, была попыткой отрешиться от забот и тягот бренного мира, уйти от суровой действительности в обстановку тишины и умиротворенности.

Мурата впервые сформулировал четыре принципа чайной церемонии: гармония («ва»), почтительность («кэй»), чистота («сэй») и тишина, покой («сэки»). Причем тишина, покой понимались им как просветленное одиночество. Символом принципа «ваби» как стремления к простоте и естественности Мурата Дзюко считал образ одинокой веточки цветущей сливы в заснеженном лесу.

Продолжателем дела Мураты стал мастер Дзёо Такэно (1502-1555). Ему принадлежит заслуга создания чайного домика (тясицу), в котором проводилась сама церемония. Исходя из принципа «ваби», Такэно придал тясицу вид небольшого крестьянского дома с соломенной крышей.

При проведении чайной церемонии Такэно стал широко использовать керамические сосуды, которые изготовляли японские мастера в местностях Бидзэн, Сэто, Сига.

Учеником Дзёо Такэно был выдающийся мастер чайной церемонии Сэн-но Рикю (1522-1591).

Сэн-но Рикю продолжил традиции своих учителей. Он усовершенствовал чайный домик и разработал принципы создания сада (тянива, родзи) около него. Из многочисленных чайных домов, которые он создал на протяжении своей жизни, до наших дней сохранился только павильон Тайан в храме Мёкиан (в окрестностях Киото). Он разработал этикет для участников церемонии, определил характер бесед, которые должны были создавать настроение отрешенности от повседневности и устремления к познанию Красоты.

В XV-XVI вв. чайная церемония превратилась в своеобразный ритуально-философский мини-спектакль, в котором каждая деталь, предмет, порядок вещей имели свое особое, неповторимое значение.

Конструкция чайного домика и устройство прилегающего к нему сада были связаны с эстетическими категориями «саби» и «ваби», обозначающими гармоническое слияние изысканного и простого, спокойного и печального, скрытой красоты, лаконизма, приглушенности красок.

Через маленький сад, прилегающий к павильону, где проводилась чайная церемония, шла дорожка из камней, в саду возвышались каменные фонари и просто камни, поросшие мхом.

В саду обычно высаживали сосны, кипарисы, бамбук, вечнозеленый кустарник. Все элементы сада чайной церемонии должны были создавать особое настроение сосредоточенности и отрешенности.

Благодаря Рикю принцип «саби» был осмыслен как новый тип Красоты, воплощенный не только в архитектуре чайного домика и устройстве чайного сада, но и в подборе всех предметов: чайницы, котелка для кипячения воды, чашек для чая. В чайной церемонии, по мнению Рикю, все должно было составлять единый художественный ансамбль.

Особое значение придавалось конструкции чайного домика. Это небольшая комната, в которую ведет узкий и низкий вход — около 60 см в длину и ширину. Такое уменьшение входа в чайный домик имеет глубокий философский смысл: каждый, кто хочет приобщиться к высокому искусству чайной церемонии, независимо от ранга и чина, должен, входя, непременно согнуться, потому что здесь все равны. Низкий вход не давал также возможности аристократам из военного сословия войти внутрь вооруженными — длинные мечи приходилось оставлять за порогом. И это было символично: пусть оставят вас все жизненные невзгоды и мирская суета, пусть ничто не волнует ваше сознание здесь, где надо сосредоточиться на прекрасном.

В интерьере чайного домика самым важным элементом считалась ниша (токонома). В ней обычно помещали свиток с живописью или с каллиграфической надписью, ставили букет цветов и курильницу с благовониями. Токонома располагалась напротив входа и сразу же привлекала внимание гостей. Свиток для токонома подбирался с особой тщательностью и был непременным атрибутом обсуждения во время церемонии. Важное значение придавалось освещению тясицу. Как правило, в домике было по шесть-восемь оконцев, разных по размеру и форме, дававших оптимальное — не слишком яркое и не слишком тусклое — освещение. В некоторых случаях можно было раздвинуть рамы, и тогда гости получали возможность любоваться частью сада, горой на фоне вечернего неба или Луной в ночь полнолуния. Но чаще всего окна в чайном домике были закрыты.

Со временем ритуал проведения чайной церемонии канонизировался, заданными стали последовательность действий и поведения. Уже войдя в простые деревянные ворота, гости погружались в особый мир, оставляя за спиной все мирское и подчиняясь лишь законам действа. В молчаливой сосредоточенности они проходили по чайному саду. Как это принято во всех японских домах, входя в чайный павильон, гости снимали обувь и оставляли ее у порога. Низко склонившись, они входили внутрь и так же в молчании рассаживались, сосредоточенно любуясь свитком в токонома и утонченной естественностью композиции цветов.

По прошествии некоторого времени, в течение которого гости могли рассмотреть и оценить предметы в токонома, появлялся «хозяин» чайной церемонии (тядзин). Он низко кланялся гостям и садился напротив них около очага, над которым уже висел котелок с водой. Перед «хозяином» лежали все необходимые предметы чайной утвари: шкатулка с зеленым чаем, чашка и деревянная ложка. Каждый из этих предметов, неся важную эстетическую и философскую нагрузку, зачастую являлся настоящим произведением искусства.

«Хозяин» не торопясь насыпал в чашку зеленого чая, затем заливал его кипятком. Потом четкими, сосредоточенными движениями он взбивал эту массу бамбуковым веничком, пока порошок полностью не растворялся и не появлялась светло-зеленая матовая пена. Гости молчаливо наблюдали за происходящим таинством, вслушиваясь в ритмичное постукивание веничка о края чашки. Затем «хозяин» с поклоном передавал чашку главному, самому почетному гостю. Тот медленно, маленькими глотками отпивал чай — зеленую горьковато-терпкую, тающую во рту массу — и, неторопливо обтерев края, возвращал чашку «хозяину». Чашка передавалась из рук в руки, чтобы каждый смог внимательно рассмотреть ее, ощутить руками ее шершавую поверхность, теплоту глины. Гости вступали в беседу. Здесь нельзя было говорить о повседневных делах и проблемах, здесь говорили лишь о красоте свитка в токонома, об изяществе сосновой ветви в букете, о естественной величавости чайной чашки. Чайная церемония и сад учили видеть красоту в обыденном и простом, видеть прекрасное в малом, осознавать высокую ценность всего, что дано в этой жизни.

В наши дни искусством чайной церемонии в основном занимаются женщины. Сейчас чайная церемония нередко проводится не только в чайных павильонах, но и в одной из жилых комнат дома; часто чайной церемонии предшествует угощение. Однако неизменным остается дух чайной церемонии: стремление создать обстановку душевности, отойти от суетных, повседневных забот и дел. По-прежнему чайная церемония — это время для бесед о прекрасном, об искусстве, литературе, живописи, о чайной чашке и свитке в токонома.

В Японии существует множество школ чайной церемонии. Одной из самых известных является школа Урасэнкэ в Киото.

Японская традиционная одежда:
кимоно

Кимоно является национальным костюмом Японии. Слово «кимоно» буквально означает «вещь носить» ( «КИ» носить «и моно» вещь "), но теперь им стали обозначать определенный вид традиционной японской одежды. Кимоно представляет собой одежду Т-образной формы с прямыми линиями кроя и широкими рукавами. Японское кимоно, как мужское, так и женское носят запахнутым на правую сторону. Японское кимоно — одежда свободного покроя, без выточек и пуговиц, подвязывается широким поясом оби. Кимоно обычно носят радиционной японской обувью — дзори (зори) или гэта (гета). Сегодня традиционное кимоно чаще всего носят женщины, одевая их для особых случаев. Традиционно, незамужние женщины были одеты в кимоно, которое называется фурисоде, с длинными рукавами. Незначительное число пожилых японок и еще меньшее число мужчин до сих пор носят кимоно на ежедневной основе. Мужчины одеват кимоно чаще всего на свадьбы, для участия в чайной церемонии, а также для других особых или очень формальных случаев. Профессиональных борцов сумо часто ножно видеть в традиционных кимоно, когда они появляются на публике. Борцы сумо обычно носят вид кимоно, которые называются юката (yukata), изготовляемые из высококачественного хлопка. Традиционно кимоно шили вручную, поверхности шелковой ткани вышивали или расписывали, что делало его неповторимым произведением японского искусства. Японское кимоно может стоить очень дорого. Женское кимоно часто может превышать по цене 10 000 долларов. А полный традиционный японский костюм, включая кимоно, пояс оби, обувь таби, а также сумочку для кимоно и т.д. может стоить 20 000 доллларов и выше. Уровень формальности японского кимоно определяется по цвтетам такани, стили росписи или оттделки, а также по длине руковов. Мужская традиционная одеждав отличие от женской более проста в цветовом решении, и сосотоит обычно из нижнего кимоно (дзюбан), верхнего, обычно шелкового кимоно на подкладке, пояса оби из шелка или хлопка с геометрическим узором и кардиганом хаори с богато украшенной подкладкой. Кимоно обязательно одеваются японцами на такие значимые события, как двадцатилетие, свадьба и торжественные приемы.

Теар

Традиции и история японского театра уходит корнями в очень далёкое прошлое. Прямая преемственность традиции прослеживается чуть ли не полтора тысячелетия, к эпохе, когда в Японию с материка проник буддизм, а вместе с ним — музыка и танцы из Китая, Индии, Кореи. Знаменитый знаток японской культуры академик Н.Конрад предположил, что классический японский театр сохранил в себе и элементы античной драмы, проникшей на Дальний Восток долгим и окружным путем — через эллинистические государства Передней Азии, Индию и Китай.
Важнейшие атрибуты традиционного японского театра: маски и танцы использовались ещё в добуддийском, напоминающем шаманские пляски лицедействе Кагура, входившем в синтоиский ритуал богопочитания. Удивительно, что даже этот ранний, относительно примитивный вид театрального искусства в Японии не умер, кое-где в провинциях представления Кагура устраиваются до сих пор. Однако рождение японского театра обычно связывают не с Кагура, а с появлением пантомимы Гигаку («актерское искусство») и танцев Бугаку («искусство танца»), заимствованных из континентальной культуры в VII веке. Гигаку просуществовало до X века, а затем было вытеснено более сложными формами пантомимической драмы, зато представления Бугаку, ставшие непременной частью храмовых праздников и дворцовых церемоний, со временем выросли в отдельный музыкально-танцевальный жанр, который не только сохранился, но после реставрации императорской власти в 1868 году пережил новый расцвет и ныне исполняется для широкой аудитории, в концертных залах.
Традиционный японский театр — это сложный и многоцветный мир, каждому из компонентов которого (актерскому мастерству, музыке, сценографии, маскам, декорациям, костюмам, гриму, куклам, парикам, танцу) посвящено немало книг и статей.
Практически в каждом токийском отеле на первом этаже, где находятся стойки с бесплатными информационными буклетами, вы легко найдёте одну-другую открытку с масками или сценами из традиционного японского театра.
Несмотря на то, что представления проводятся регулярно, на них редко можно увидеть иностранцев. Многие верят на слово своим знакомым японцам, которые уверяют, что японский театр – это не интересно, порой скучно и что на сцене не происходит практически никакого действия. В этом разделе мы решили дать краткую ознакомительную информацию о разновидностях традиционного японского театра для тех, кто всё-таки проявит интерес и решит посетить представление.

Театр Но

Что же такого хорошего и интересного есть в Но? Театр Но зародился в 14-м веке и быстро стал «модным» среди самураев и высшей аристократии сёгуната Токугава. То есть, театр Но изначально был ориентирован на высшее сословие и недоступен для широких масс населения. В наши дни, конечно же, представление театра Но может посетить любой желающий, но всё равно, необходимо ощущение избранности и понимания происходящего на сцене, где малейшие нюансы наполнены глубоким и непонятным случайному зрителю смыслом. На протяжении веков театр развился в мощную национальную традицию и наполнился эстетической полнотой музейной миниатюры. Простое, но несущее глубокий смысл, убранство сцены подчёркивает глубину чувств масок, обрамлённых во временами красочные, временами простые кимоно. И маски и кимоно передаются из поколения в поколение внутри каждой школы, и не редки маски с трёхсотлетней историей. Хотя маски могут быть очень впечатляющими — как «Хання» — маска мстящего демона — большинство имеет спокойное, можно даже сказать отрешённое выражение, призванное вызывать полный спектр зрительских эмоций. Под аккомпанемент хора, барабанов и флейт основное действующее лицо или Ситэ повествует истории из жизни смертных и духов, богов и демонов, сражений выигранных и проигранных, убийцах и Буддийских монахах архаичной Японии. Архаичный язык, на котором ведётся повествование, углубляет «великую загадку» масок.Представление длится обычно часа три с половиной — пять и состоит из нескольких пьес, прерываемых небольшими миниатюрами из жизни простых — Кёгэн, и рафинированными танцами пьес Но — Симаи, призванными подчёркивать возвышенность главного действия.
В основном, представления театра Но даются в специальных театрах. Однако в последнее время представления на открытом воздухе — Такиги — вновь набирает популярность среди японцев.

Маски театра Но

В своём большинстве, маски Но не привязаны к какой-то определённой роли, а широко используются в разных пьесах на разные роли. Маски Но, о которых часто говорят, что им не хватает индивидуальности в выражении, в сочетании с глубоко символичными движениями актёра и монотонной музыкой создают уникальную артистическую атмосферу.
Маски являются неотъемлемым атрибутом драмы. Отличительной чертой масок Но является то, что они ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПЕРЕДАЮТ эмоции. Чувства радости и злобы, юмора и пафоса, выражаются едва заметным изменением наклона при приложении маски к лицу, игрой света на сцене, драматическим речитативом хора — Утаи и аккомпанементом барабанов и флейт — Хаяси. На первый взгляд маски Но не передают никаких эмоций, однако, на самом деле в них заложен огромный потенциал, раскрываемый актёром на сцене.
На сегодняшний день существует около 200 масок, большинство из которых сделаны из японского кипариса. Некоторые отдельные маски (например Окина ) используются только на определённые роли и появляются на свет раз или два в год. Интересно заметить, что различные школы (направления) Но используют разные маски и кимоно на одни и те же роли.
Привлекательность театра Но состоит в том, что маски выражают «чистые» эмоции героев, без примесей и влияний собственных лиц актёров. Так что если вы ищите «чистых» эмоций, то вы рано или поздно найдёте себя на представлении НО.

Театр Кёгэн

Театр Кёгэн возник примерно в одно и то же время с театром Но и до сих пор эти два вида японского традиционного театрального искусства мирно соседствуют в рамках одного десятилетия, однако по стилистике и содержанию два эти жанра разительно непохожи. Театр Но — это драма возвышенных переживаний и титанических страстей, по духу это высокая трагедия, хотя содержание пьес далеко не всегда трагично. Кёгэн же — незатейливая комедия, грубоватый фарс, построенный на незатейливой шутке, шумной возне, даже скабрезности. Но элегантен, поэтичен, Кёгэн прозаичен и простонароден.
При этом пьески Кёгэна традиционно исполняются в качестве интермедий в классическом спектакле театра Но. Как известно, эта особенность композиции театрального представления свойственна и западной культуре. В Древней Греции классическая трагедийная трилогия перемежалась грубыми драмами Сатира, в средневековом европейском театре в религиозную мистерию вставлялись фарсы (само слово farce на старофранцузском означает «вставка», «начинка»). Впоследствии Шекспир и Мольер сделали фарсовые сцены атрибутом большой комедии, в Японии же Кёгэн благополучно выдержал испытание временем и сегодня исполняется почти так же, как в 15 веке. В зрителе прежних веков любовь к возвышенному и низменному отлично уживались.
Непосредственными предшественниками Ногаку (таково общее название Но и Кёгэна) были народные театральные жанры Саругаку и Дэнгаку. Саругаку (букв. «обезьянье искусство») сформировался примерно в XI веке и поначалу был зрелищем по преимуществу плебейским. Это были представления, соединявшие текстовую импровизацию, танцы и песни — в основном комического содержания. Бродячие актеры совершенствовали мастерство, и их стали приглашать сначала на храмовые праздники для привлечения паствы, а затем и выступать перед изысканной публикой. Богатые храмы даже обзавелись собственными труппами. Репертуар Саругаку делался все более утонченным, возникла традиция, школа. В XIV веке Саругаку сомкнулся с другим народным жанром — Дэнгаку (букв. «полевое искусство» ), зародившимся из магических обрядов, а также танцев и песен японской деревни. Из этого слияния и возник театр Ногаку, разделивший единое представление на две части — высокого и низкого стиля.

Театр Кабуки

Простому народу не были известны ни сакральные танцы Кагура, ни драма Но, и в течении долгого времени у него даже не было театральных подмостков для выступлений. Однако в начале эпохи Токугава, наконец, родился, расцвел и принёс плоды демократический театр Японии. Это была драма Кабуки.
Ритуальные танцы часто исполнялись для развлечения прихожан при синтоиском храме в Идзумо. Они и по сей день исполняются при синтоиских храмах в Нара и других местах. Юные девушки в тонких накидках поверх белых кимоно и алых хакама, с распущенными волосами и красиво загримированными лицами танцуют в зале храма. Из числа таких храмовых танцовщиц была и девушка по имени Идзумо-но Окуни, дочь кузнеца. В старинных хрониках говорится, что она была красавицей с волосами мягкими и длинными, как ветки ивы и обликом походила на цветок персика. “Её танцевальная манера была величественной, — отмечали хроники, — а звонкий голос поражал всех, приходивших её посмотреть”. Она была известна также своим нежным сердцем и ей в равной степени восторгались и мужчины и женщины.
Примерно на рубеже XVII века Окуни прибыла в Киото и начала исполнять некоторые из ритуальных танцев в высохшем русле реки или на шумных улицах древней столицы. Первым она исполнила “Буддийский танец возглашения”, сопровождаемый буддийскими молитвами (танец изобрёл буддийский священник Куя, отвечая вкусам народа, танец стал очень популярным). Её красота и прекрасные танцы принесли ей симпатии множества поклонников и покровительство феодальных князей. Юки Хидэясу, сын Токугава Иэясу и приёмный сын Тоётоми Хидэёси, был покорён её красотой и исполнительским мастерством. Рассказывают, что однажды он подарил ей свои драгоценные коралловые бусы, сказав, что стеклянное ожерелье, которое она носила “слишком холодно и не вызывает радости”.
Начав с раскованного неофициального развлечения киотской толпы, Окуни постепенно добавляла в репертуар романтические и светские танцы, исполнявшиеся вначале под аккомпанемент флейты, старомодных барабанов, в которые надо было ударять пальцами, и других инструментов театра Но. Со временем она приобрела популярность во всей столице и её появление на маленькой открытой сцене привлекало многочисленных зрителей, жаждущих после долгой эпохи войн эстетических развлечений. Она умело совместила различные традиционные танцы, народные баллады, стихотворные импровизации и другие элементы в одно гармоничное целое и таким образом создала театр Кабуки (слово “Кабуки” состоит из трёх китайских иероглифов, буквально означающих “искусство пения и танца”), в котором выступали молодые танцовщицы. Принятие сямисэна также способствовало дальнейшему развитию театра Окуни. Этот инструмент своей популярностью многим обязан Рютацу, композитору, известному также своим прекрасным голосом. Пантомима возникла благодаря усилиям Нагоя Сандзабуро, который стал мужем Окуни. К новому театрализованному танцу были добавлены комические диалоги, а сама Окуни вскоре стала исполнять мужские роли. Этот новый вид представления распространился по разным провинциям и вызвал множество подражаний.
В 1603 году Кабуки Окуни окончательно оформился и принял форму театра. В начале Окуни выступала со своей группой в Киото, в кварталах Сидзёгавара и Кодзёгавара, а в 1604 году она построила собственную стационарную сцену на территории синтоиского храма Китано. Однако, несмотря на славу нового театра, к участвовавшим в нём актёрам и актрисам сохранялось значительное социальное предубеждение. Но, несмотря на падение репутации Кабуки Окуни, причиной чему была растущая безнравственность и распутство некоторых актёров и актрис, которые всё ещё занимали наиболее презренное место в феодальной иерархии, саму Окуни в своё время с необычайной теплотой встречали в высших сферах, примером чего является покровительство Хидэясу и одной знатной придворной дамы из Киото.
В 1607году труппа Окуни отправилась в Эдо, где точно также, как в Киото и Осака, её представления вошли в моду. Во время представлений помещения всегда были переполнены, и популярность Кабуки была столь головокружительной, что самураи Эдо до безумия влюблялись в танцовщиц и устраивали поединки, дабы завоевать их симпатии. Властям это показалось уже излишним, и они решили запретить выступления труппы, хотя запрет был скорее вызван поведение эдоских кавалеров, чем деятельностью самого Кабуки.
В трёх крупнейших городах: Киото, Осака и Эдо, быстро росло число актрис, воодушевлённых примером Окуни, и исполняемые ими представления Кабуки стали излюбленным развлечением широкой публики. Но развитие театра сопровождалось пагубным влиянием актрис на общественную нравственность, и токугавское правительство издало ряд декретов, запрещающих появление актрис на сцене. В 1608 году был издан указ, разрешающий выступление Кабуки только на городских окраинах, где его тлетворное влияние менее пагубно сказывалось бы на обществе. Несколько придворных дам, которые завели романы с красивыми актёрами Кабуки были отправлены в изгнание. Правительство часто вмешивалось в дела Кабуки. В 1626 году, когда группа актрис выступала в пригороде Эдо, театр был настолько переполнен, что возникли крупные беспорядки, и было приказано прекратить представление. И наконец, правительство третьего сёгуна Иэмицу издало в 1629 году строгий указ, запрещающий любые представления с участием женщин. Театр Онна Кабуки (женский театр Кабуки) был уничтожен. Его место занял возникший ещё в начале XVII века Вакасю Кабуки (мужской театр), в котором играли только юноши. Однако, так как театр, в котором выступали только мальчики и молодые люди, также начал считаться подрывающим моральные устои, в 1644 году правительство его запретило. После этого был издан указ, предписывавший закрыть четыре ведущих театр Эдо, равно как и кукольные театры и другие центры развлечений, поводом для которого послужил скандальный роман актёра Кабуки и жены крупного аристократа. Под давлением владельцев театров в следующем году они были открыты снова, но 1648 указ запрещал аристократам посещать театры, в 1656 — актёрам давать представления в усадьбах самураев, даже если их специально приглашают.
Существование оннагата, мужчин, исполняющих женские роли, после запрета выступления актрис, стало совершенно необходимым и сохранилось до настоящего времени. Даже в середине XIX века, когда были отменены многие запреты, женщины долго не могли достичь такого же совершенства в исполнении женских ролей, как мужчины — оннагата, тратившие долгие годы на накопление опыта.

Японская живопись — один из старейших и наиболее изысканных видов изобразительного искусства Японии, охватывающий широкий спектр жанров и стилей. Как и история японского изобразительного искусства в целом, история японской живописи представляет собой долгий путь соперничества и переплетения исконных японских принципов и адаптации иностранных идей.

Древняя Япония

Живопись в Японии появилась в самый древней период истории страны. Простые рисунки из палочек и геометрические композиции встречаются на гончарных изделиях периода Йомон (Jomon) и на бронзовых колоколах дотаку периода Яёй (Yayoi) (300г. до н.э. — 300г. н.э.). Настенная живопись с геометрическими и образными композициями были найдены во множестве склепов периода Кофун (Kofun) (300-700гг. н.э.).
С принятием китайской письменности (канджи), китайской модели государственного управления буддизма в период Асука, в Японию пришли множество картин из Китая, начали появляться местные произведения в таком же стиле.

Можно выделить следующие исторические периоды японской живописи:

Период Нара (Nara)

С распространением в Японии буддизма в VI-VII вв. начало процветать изображение религиозных образов на стенах храмов, возведенных представителями правящих классов. Однако период Нара гораздо ярче характеризуется искусством ваяния скульптур, а не живописью.
Самые ранние дошедшие до наших дней произведения живописи этого периода включают в себя картины на стенах храма Хоруи-Жи (Horyu-ji) в городе Икаруга (Ikaruga) префектуры Нара, изображающие эпизоды из жизни Будды, Бодхисаттв и некоторых других божеств. По стилю они напоминают китайские картины времен династии Су (Sui) или позднего периода Шестнадцати королевств. Однако к середине периода Нара стали популярны изображения в стиле династии Танг (Tang). Они включают в себя настенные рисунки в гробнице Такамацузука, относящиеся к 700г. нашей эры. Этот стиль стал основой жанра Кара-и, который оставался популярным в начале периода Хэян.
Так как большинство картин периода Нара религиозны, художники были в основном анонимны. Большая коллекция произведений искусства периода Нара находится в хранилище Шосойн (Shosoin), которым раньше владел Тодай-жи (Todai-ji), теперь же оно контролируется Агентством императорского двора (Imperial Household Agency).

Периоды Хэйан (Heian) и Камакура (Kamakura)

С развитием в Японии тайных буддистских сект Шингон (Shingon) и и Тендай (Tendai) в VIII и IX веках, стали преобладать религиозные картины, чаще всего изображавшие Мандалу (Mandala). Бесчисленные версии изображения Мандалы, особенно Мандалы Алмазного мира и Мандалы Сокрытого мира, были созданы на свертках и на стенах храмов. Самый ранний сохранившийся пример находится в пятиярусной пагоде Дайго-джи (Daigo-ji), храме на севере Киото (Kyoto).С постоянным развитием буддизма в Японии в направлении нового течения «Девственная земля» (Pure Land) в секте Джодо (Jodo) в X веке, в живопись добавился новый важный жанр: райгозу (raigozu), который изображает Будду Амиду (Buddha Amida), встречающего души верующих в своем Западном Раю (Western Paradise). Самое ранее из подобных изображений датируется 1053 годом и находится в Бёдо-ин (Byodo-in), храме Уджи (Uji) в Киото. Эта картина также считается самым ранним примером японского стиля живописи Ямато-и (Yamato-e), в котором изображаются местности вокруг Киото.
К середине периода Хэйан, китайский стиль живописи кара-и потерял связь с ямато-и, который изначально использовался для росписи скользящих дверей и складных ширм. Однако позднее ямато-и стал использоваться и по-другому (особенно в конце периода Хэйан), например, на свитках эмакимоно (emakimono). Эмакимоно включали в себя иллюстрированные художественные произведения (например, Генджи Моногатари (Genji Monogatari)), исторические хроники (например, Бэн Дайнагон Экотоба (Ban Dainagon Ekotoba)) и религиозные записи. Художники и-маки (E-maki) разработали системы условных рисунков, которые визуально передавали эмоциональное содержание каждой сцены. Произведение Генджи Моногатари разделено на небольшие эпизоды, тогда как более яркое Бан Дайногон Экотоба использует продолжительную и обширную иллюстрацию, изображающую персонажей в движении, нарисованную быстрыми штрихами кисти, неяркими, ноконтрастными цветами. «Осада дворца Санджо» (Siege of the Sanjō Palace) — еще один знаменитый пример этого стиля.
И-маки также являются одними из самых ранних и великолепных примеров стилей живописи отоко-и (otoko-e, мужские картины) и онна-и (onna-e, женские картины). Между этими стилями существует множество значительных отличий, вызванных разницей эстетических предпочтений полов. Но, пожалуй, самыми заметными являются отличия в тематиках. Стиль онна-и, представленный в свитке «Сказание о Генджи», обычно изображает жизнь при дворе, чаще всего жизнь придворных дам, и романтические сюжеты. Стиль отоко-и, наоборот, обычно использовался для изображения исторических событий, чаще всего битв.
Эти стили продолжали существовать и в период Камакура (Kamakura, 1180-1333). И-маки различных видов продолжали создавать; однако, период Камакура гораздо ярче характеризуется искусством ваяния скульптур, а не живописью.
Так как большинство произведений живописи периодов Хэйан и Камакура религиозны, художники чаще всего были анонимны.
Период Муромачи (Muromachi) Развитие монастырей дзен в Камакуре и Киото в XIV веке оказало основное влияние на изобразительное искусство. Сьюбокуга (Suibokuga), строгий одноцветный стиль живописи, использующий чернила, появившийся в эпоху династий Сунг (Sung) и Юань (Yuan) в Китае, в значительной степени заменил собой многоцветные иллюстрации в свитках предыдущего периода, хотя многоцветная портретная живопись сохранилась, в основном в форме картин «чинзо» (chinso) монахов Дзен. Типичным примером такой живописи является изображение священником-художником Као (Kao) легендарного монаха Кенсу (Kensu, в кит. — Хсен-цу (Hsien-tzu)) в момент, когда он достиг просветления. Такие картины делались быстрыми штрихами кисти и были минимально детализированы.

(Taizo-in) в районе Миошин-Джи (Myoshin-ji) в Киото, отмечает собой поворотный момент в живописи периода Муромачи. На переднем плане изображен человек на берегу ручья, держащий маленькую тыквенную семечку и смотрящий на большого скользкого сома. Средняя часть пейзажа окутана туманом, а на заднем плане нарисованы горы, находящиеся в отдалении. Считается, что «новый стиль» живописи, появившийся в Японии около 1413 года, характеризуется изображением широких пространств, что было характерно для китайской живописи того периода.

К концу XIV века одноцветные изображения пейзажей (сансьюга, sansuiga) получили одобрение правящей семьи Ашикага (Ashikaga), и стали предпочтительным жанром среди художников дзен, постепенно отходя от китайских корней и приобретая японские особенности.

Наиболее известные живописцы периода Муромачи — священники-художники Шубун (Shubun) и Сесшу (Sesshu). Шубун, монах монастыря Шококу-джи (Shokoku-ji) в Киото, написал картину «Чтение в бамбуковой роще» (Reading in a Bamboo Grove), реалистичный пейзаж с глубоким удалением в пространстве. Сесшу, в отличие от большинства художников того периода, имел возможность побывать в Китае и изучить китайскую живопись на ее родине. Одна из лучших его картин — «Длинный свиток» (The Long Handscroll), изображающая четыре времени года на одном большом пейзаже.

В конце периода Муромачи чернильная живопись выбралась за пределы монастырей Дзен в художественный мир: живописцы школ Кано (Kano) и Ами (Ami) переняли стиль и тематики, но внесли больше пластики декоративных эффектов; в таком виде стиль существует в наше время.

Период Азучи-Момояма (Azuchi-Momoyama)

В отличие от предыдущего периода Муромачи, период Азучи-Момояма характеризуется появлением великолепного многоцветного стиля, широко использовавшего золотую и серебряную фольгу, и очень масштабными работами. Школа Кано (Kano) получила покровительство Оды Нобунаги (Oda Nobunaga), Тойотоми Хидеёши (Toyotomi Hideyoshi), Токугавы Иеясу (Tokugawa Ieyasu) и их последователей, её размер и престиж сильно выросли. Кано Эйтоку (Kano Eitoku) разработал способ изображения грандиозных пейзажей на скользящих дверях, огораживающих комнаты. Эти огромные ширмы и настенные рисунки должны были украшать дома и дворцы военной знати. То же назначение сохранялось у них и в последующем периоде Эдо (Edo), когда сёгунат Токугава (Tokugawa) продолжил продвигать работы школы Кано как официально санкционированный вид изобразительного искусства для сёгуна, феодалов (daimyo) и императорского двора.

Однако, в период Азучи-Момояма существовали и развивались художники и течения в живописи, не относящиеся к школе Кано; они перенимали китайские тематики и применяли их с использованием японских традиций. Одной из важных групп художников была школа Тоса (Tosa), которая использовала традиции ямато-и и была известна, в основном, благодаря работам небольших масштабов и иллюстрациям к литературной классике в книгах или эмаки (emaki).

Период Эдо (Edo)

Многие ученые, изучающие историю изобразительного искусства, считают период Эдо продолжением периода Азучи-Момояма. Конечно же, в начале периода Эдо многие из предыдущих тенденций живописи оставались популярными; однако, появились и новые тенденции.Одна из значительных школ, появившихся в начале периода Эдо — кола Римпа (Rimpa), которая использовала классические сюжеты, но представляли их в смелом и ярком формате. Художник Сотатсу (Sōtatsu) развивал декоративный стиль живописи, воссоздавая сюжеты классической литературы, используя блестяще раскрашенных персонажей и картины природы, противопоставленные фону из позолоты. Спустя век, художник Корин (Korin) переработал стиль Сотатсу и создал великолепные картины в своем собственном стиле.
Другой важный жанр, появившийся в период Азучи-Момояма, но достигший пика своего развития в начале периода Эдо — Намбан (Namban), который изображал экзотичных иностранцев и использовал экзотичный иностранный стиль изобразительного искусства. Центром этого жанра стал портовый город Нагасаки (Nagasaki), который, после введения сёгунатом Токугавы политики изоляции, стал единственным японским портом, получившим разрешение вести торговлю с иностранными государствами; Нагасаки стал единственным путем проникновения китайских и европейских влияний на искусство в Японию. Примеры этого жанра включают в себя работы школы Нагасаки, а также работы школы Маруяма-Шиджо (Maruyama-Shijo), объединившей китайские и европейские влияния с традиционными японскими элементами.

Третья важная тенденция периода Эдо — подъем жанра Бунджинга (Bunjinga, иллюстрации к литературным произведениям), также известного как школа Нанга (Nanga, Южная школа живописи). Сначала этот жанр был имитацией работ китайских художников-любителей времен династии Юань, чьи работы и техники пришли в Японию в середине XVIII века. Позднее, художники, работающие в стиле бунджинга, видоизменили как техники, так и сюжеты этого жанра, создав смесь японского и китайского стилей. В этом стиле работали такие художники, как Ике но Таига (Ike no Taiga), Урагами Гиокудо (Uragami Gyokudo), Йоса Бусон (Yosa Buson), Таномура Чикуден (Tanomura Chikuden), Тани Бунчо (Tani Buncho) и Ямамото Баитсу (Yamamoto Baiitsu).

Из-за строгой финансовой и социальной политики сёгуната Токогава дорогие произведения этих жанров и стилей были лимитированы для высших слоев общества и недоступны, даже запрещены для низших классов. Простолюдины разработали альтернативный вид живописи — фузокуга (fuzokuga), в котором изображались сцены простой, повседневной жизни обычных людей. Популярными были изображения театра кабуки, проституток и пейзажи. В XVI веке эти картины положили начало развитию гравюр на дереве для оттиска, или укиёи (ukiyoe), которые в середине и в конце периода Эдо были основными носителями письменной информации.

Период Мейджи (Meiji)

В период Мейджи, в Японии произошли огромные политические и социальные изменения в рамках кампании по вестернизации и модернизации, начатой новым правительством. Этот период ознаменовался разделением изобразительного искусства Японии на конкурирующие западные и традиционные стили.

Западный стиль живописи (Йога, Yōga) официально поддерживался правительством: подающих надежды молодых художников посылали учиться за границу, иностранные художники нанимались, чтобы проводить занятия в японских школах.

Однако после начальной популярности западного стиля, маятник качнулся в другую сторону, и, ведомое критиком Окурой Какузо (Okakura Kakuzo) и преподавателем Эрнестом Феноллоса (Ernest Fenollosa), возродилось признание традиционных японских стилей. В 1880 году западный стиль был запрещен к показу на официальных выставках, его сильно критиковали. Поддерживаемый Окакурой и Феноллосой, стиль Нинонга (Nihonga) развивался под влиянием европейских движения периода до Рафаэля и европейского романтизма.

Художники, работающие в стиле Йога, образовали Мейджи Биджусукаи (Meiji Bijutsukai, Общество изобразительного искусства Мейджи), чтобы проводить свои собственные выставки и вновь пробудить интерес к западной живописи.В 1907 году, с созданием под эгидой министерства образования выставки Бантен (Bunten), обе конкурирующие группы нашли молчаливое признание и начали сосуществовать и даже объединяться.
Период Тайшо (Taisho)

В период Тайшо европейские стили доминировали над традиционными. В этот период в Японию после долгого пребывания в Европе вернулись многие художники (включая Аришиму Икуму (Arishima Ikuma)), принеся с собой техники импрессионизма и раннего постимпрессионизма. Работы Камиля Писарро (Camille Pissarro), Поля Сезанна (Paul Cezanne) и Пьера Августа Ренуара (Pierre Auguste Renoir) повлияли на живопись в начале периода Тайшо. Однако художники, работавшие в европейских стилях, в период Тайшо тяготели и к эклектицизму, кроме того, существовало множество иных направлений в живописи. К ним относится и Сообшество Карандаша (Fusain Society, Fyuzankai), которое тяготело к постимпрессионизму, особенно фовизму. В 1914 году Никакаи (Nikakai, Общество Второго Дивизиона) создали выставку в оппозицию финансируемой правительством выставке Бантен.

На традиционную японскую живопись периода Тайшо лишь слегка повлияли соперничающие европейские движения, такие как неоклассицизм и поздний постимпрессионизм.

Занимателен тот факт, что к концу периода Тайшо начал возрождаться стиль Нихонга (Nihonga), перенявший некоторые черты постимпрессионизма. второе поколение художников Никонга образовало Академию японского изобразительного искусства (Japan Fine Arts Academy, Nihon Bijutsuin), чтобы составить конкуренцию финансируемому правительством Бантен, и хотя они продолжали использовать традиции ямато-и, использование западных способов изображения перспективы и западных представлений о пространстве и освещении постепенно уменьшало разницу между нихонгой и йогой.
Период Шоуа (Showa)

Главными японскими живописцами этого периода были Ясуи Сотару (Yasui Sotaro) и Умехара Рязабуру (Umehara Ryuzaburo), которые привнесли в традиционные японские стили понятия чистой и абстрактной живописи, таким образом сделав японскую живопись более содержательной. Этот курс продолжили Леонард Фоуджита (Leonard Foujita) и Общество Ника, добавив элементы сюрреализма. Для продолжения работы в этом направлении, в 1931 году была сформирована Независимая ассоциация искусств (Independent Art Association, Dokuritsu Bijutsu Kyokai).

Во время Второй мировой войны контроль и цензура со стороны правительства означали, что допускались только патриотические сюжеты. В пропаганду правительства было вовлечено множество художников, и критическими обзорами их работ дело не ограничивалось.

После войны, в 1947 году была создана спонсируемая правительством Японская академия искусств (Japan Art Academy, Nihon Geijutsuin), включающая отделы как по нихонге, так и по йоге. Финансирование правительством выставок прекратилось, но появились частные выставки, такие как Ниттен (Nitten), которые были даже обширнее. Хотя Ниттен изначально являлась выставкой Японской академии искусств, с 1958 года ею заведовала отдельная частная корпорация. Участие в Ниттен фактически стало предпосылкой к принятию в Японскую Академию искусств, что, в свою очередь, являлось предпосылкой к получению Ордена Культуры.

Современный период
После Второй мировой войны художники, каллиграфы и гравировщики процветали в больших городах, особенно в Токио, их мысли занимало устройство современной городской жизни, отраженное в мерцающем свете, неоновых цветах и буйных скоростях их произведений. Все «учения» живописи Нью-Йорка и Парижа были приняты с широко раскрытыми объятиями. После абстракционизма 1960-х, 1970-е застали возвращение к реализму под влиянием таких течений, как «оп» и «поп», которые воплотились в 1980-х в великолепных работах Шиохары Ушио (Shinohara Ushio). Множество достойных художников-авангардистов работали в Японии и за границей, выигрывали международные награды. Эти художники считали, что в их работах не было «ничего японского», и причисляли себя к интернациональной школе. В конце 1970-х, поиск японских качеств и национального стиля заставил многих художников пересмотреть свою идеологию и отказаться от того, что многие считали пустыми формулами Запада. Живопись в современном стиле начала искать выгоду в использовании традиционных японских жанров, механизмов и сюжетов. Некоторые художники, работавшие в стиле моно-ха, перешли к живописи, чтобы вернуть обратно традиционные японские особенности в расположении пространства, гармонии цвета и лиризме.Живопись в традиционном стиле (нихонга) продолжала оставаться модной, обновляя техники изображения, при этом сохраняя свойственные им особенности. Некоторые художники, работающие в этом стиле, все еще рисовали на шелке или бумаге, используя традиционные цвета и чернила, другие использовали новые материалы, например, акрил. Практиковались и многие старые школы, особенно периода Токугава. Например, декоративный натурализм школы римпа (rimpa), для которого характерны великолепные чистые цвета и подтеки краски, был отражен в работах многих художников после войны и в картинах Хикосаки Наоёши (Hikosaka Naoyoshi) в 1980-х. Реализм школы Маруямы Окио (Maruyama Ōkyo) и каллиграфический и спонтанный Японский стиль также практиковались в восьмидесятых. Иногда все эти школы, как и более древние, такие как чернильная живопись школы Кано, использовались современными художниками в традиционном стиле и в современной манере. В 1970-х многие художники, работавшие в традиционном стиле, получали награды и призы в результате роста популярности японских стилей. Кроме того, в 1980-х современные художники других национальностей также переходили к японскому стилю, отворачиваясь от европейских школ. Все шло к объединению Востока и Запада. Некотопые художники уже преодолели это расстояние, подобно знаменитому живописцу Шиноде Токо (Shinoda Toko). Ее оригинальные картини в абстрактном стиле, выполненные чернилами суми, были навеяны традиционной каллиграфией, но реализованы как современные выражения абстракционизма.
В настоящее время в Японии существует множество художников, которых вдохновляет субкультура аниме и другие аспекты молодежной культуры. Один из самых известных и популярных — Такаши Муроками (Takashi Murakami), вместе со своими коллегами по студии Каикаи Кики (Kaikai Kiki). Его картины изображают послевоенное общество Японии и выражают его отношение к нему и на вид кажутся безобидными. Он рисует аниме и картины в похожих стилях, но также делает скульптуры и картины в более традиционных стилях, намеренно стирая грани между коммерческой и эстетической живописью.

Японская архитектура

Характерная для японцев зрительная легкость конструкций, ассиметричность, незамкнутость пространства и связь интерьера с внешней средой берет свое начало из эстетических представлений японцев. Почитая все естественное и обожествляя природу, они даже не окрашивают деревянные части своих построек, потому что такой древесину создали боги и не стоит менять ее цвет, если это не предусмотрено самой природой.

Древнему зодчеству Японии не свойственна грандиозность в виде импозантных сооружений. Принцип, который движет японскими зодчими древности, диаметрально противоположен архитекторам Старого Света — человек не должен замечать архитектурных сооружений, выделяя их из природного ландшафта.

Но эти принципы несколько стираются при строительстве культовых сооружений, которые вскоре после распространения основных доктрин буддизма находят воплощение в пагодах, ставших основным элементом буддийской религиозной архитектуры и сохранившихся в ней и до наших дней как реальное соответствие деяний человека с идеями веры.

Уже в четвертом — шестом веках нашей эры в Японии начинается возведение грандиозных усыпальниц для местных правителей, которые получили название «кофун». Так, громадная усыпальница императора Нинтоку больше любой из египетских пирамид, а ее площадь составляет 486 метров.

Другими древнейшими архитектурными памятниками Японии являются синтоистские и буддийские святилища, храмы и монастыри. Ранние культовые постройки почти лишены окраски и украшений, а вся красота этих аскетичных построек создается за счет цельного неокрашенного дерева.

С дальнейшим развитием в Японии буддизма изменилась и архитектура храмов. Сооружения стали окрашивать в голубой, красный и другие яркие цвета, декорировать храмы металлическими и деревянными ажурными украшениями, а к головным зданиям святилища стали пристраивать крытые помещения для молящихся.

Интересным памятником архитектуры является Храм Ицукусима, построенный на острове Внутреннего Японского моря около города. Хиросимы. Храм построен таким образом, что он настолько органично сливается с ландшафтом, что во время прилива создается впечатление, что он как бы плывет по поверхности воды.

Вообще, основной идеей японских зодчих было и остается гармоничное слияние архитектурных сооружений с природой, окружающим пейзажем, где они могут взаимно дополнять друг друга, а излюбленным материалом японских строителей была древесина. Использование этого натурального материала объяснялось рядом причин, одной из которых был жаркий и влажный климат. Дома строились легкими и открытыми для воздуха, с приподнятыми над землей полом и крышей. Такой дом было легко собрать и разобрать, а также такой дом не разрушался от подземных толчков, которые очень часто происходят в Стране Восходящего Солнца.

А по конструкции почти все старые японские постройки представляют собой комбинации прямоугольных элементов, где окружности появляются только в верхней части конструкций двухъярусных пагод.

Современные же японские постройки отличаются от предыдущих в большей степени изменением геометрических форм и современными высокотехнологичными материалами, предусмотренными для их воплощения. Прямоугольные формы сохраняются, но при этом обогащаются окружностями, полукругами и конусами.

Японские архитекторы создают необычные по форме оригинальные небоскребы, которые должны решить вопросы перенаселения в мегаполисах Японии, а также служить для своих жителей и тем местом, где они могут отдыхать и как — бы это странно не звучало, ощущать свое слияние с природой. Ведь во многих подобных сооружениях создаются зимние парки, учитывающие все традиции японских садов.

Таков и современный комплекс небоскребов на западе Центрального Токио, который стал символом экономической мощи Японии, а в 1991 году в районе Синдзюку по проекту знаменитого архитектора Тангэ было построено самое высокое в Токио здание — Токийский муниципалитет. Высота небоскреба составляет 243 метра. Это грандиозное сооружение с двумя 48-этажными башнями напоминает по внешнему виду европейский готический собор. Уникальность всех этих проектов заключается еще и в том, что все эти высотные здания построены с учетом особенностей высоко сейсмичной зоны, где постоянно происходят землетрясения, однако не отражающиеся на состоянии этих прочных построек. Зодчие Японии не устают поражать весь мир своими удивительными зданиями, вот и сейчас они планируют создание 800-этажного небоскреба в форме горы высотой 4000 метров, которое будет стоять на морской платформе шириной в шесть километров. Этот небоскреб будет в семь раз выше самого высокого здания на сегодняшний день на Земле и на 200 метров выше знаменитой горы Фудзиямы, форму которой и повторяет проектируемое здание. человек. Компания, которая строит это здание Taisei Corporation, планирует на сооружение небоскреба, которому дано название X-Seed 4000 потратить около 900 миллиардов долларов.

В отличие от других небоскребов, X-Seed 4000 будет защищать своих обитателей от перепадов давления и смены погодных условий по всей высоте здания. Его конструкция предусматривает использование солнечной энергии для энергообеспечения всей системы поддержания микроклимата в здании. X-Seed 4000 будет своеобразным маленьким миром, где его жители смогут жить, работать, развлекаться, учиться и гулять, не выходя из здания.

Япония привлекала и привлекает к себе внимание всего мира, как удивительная и загадочная страна, которая и в наше время не устает поражать весь мир своими научно-технологическими достижениями, где при их воплощении в жизнь находится место и национальным традициям.

Религия Японии

В Японии исторически укрепились и доныне продолжают господствовать две религии: синтоизм и буддизм. Первая из них – чисто национальная, вторая – занесена в Японию, как и в Китай, извне.

Древнейшая религия.

Древнейшая религия японцев – до объединения страны в первые века н. э. – отражала патриархальный родоплеменной строй, где выделялось воинственная племенная знать и зарождалось патриархальное рабство. Эта религия состояла, видимо, в почитании семейно-родовых и племенных духов и богов-покровителей – ками. Слово «ками» буквально означает наверху, верхний, начальник. Неясно, были ли это первоначально духи умерших, предков или духи земли, стихий; возможно, что в образах ками сливались оба эти представления. Места почитания их были отмечены каменными оградами или простыми постройками. Изображения ками японцы не делали, но в святилищах хранили фетиши – эмблемы божеств.

Синтоизм и буддизм.

Старая традиционная религия японцев, которая раньше не имела определенного названия, стала, в противовес буддизму, называться ками-но-мити, дословно – «путь ками», то есть «путь местных богов», или по-китайски, шин-то; последнее слово вошло и в европейские языки.

Синтоизм подвергся сильному влиянию буддизма. Синтоистские жрецы постепенно организовались в замкнутую наследственную касту. В подражание буддистским храмам начали строиться и синтоистские храмы, хотя и более простые; синтоисты стали делать изображения богов. Буддисты ввели обряд трупосожжения; в древности умерших в Японии зарывали в землю. Обе религии начали постепенно сближаться. Внутри буддистских храмов отводили уголки для синтоистских богов – ками; иногда этих ками даже просто отожествляли с буддистскими божествами. С другой стороны, и синтоистский пантеон пополнялся буддистскими божествами.

С конца XII в. военно-феодальная аристократия захватила всю власть в стране в свои руки, оставив императорам только религиозные функции. Микадо по-прежнему считался священной фигурой, потомком богини Аматерасу, но утратил всякую реальную власть, был отстранен от всех светских дел. Страна несколько веков была в состоянии феодальной анархии. Аристократические кланы воевали между собой. Некоторые из крупных феодалов пытались заручиться поддержкой появившихся с XVI в. католических миссионеров и с этой целью обращали своих подданных в христианство. Нередко и сами крестьяне, разоренные войной и доведенные до отчаяния, добровольно крестились. Но уже с конца XVI в. крупные феодалы, объединившие Японию, начали преследовать христианство, изгонять миссионеров. Они стремились опереться на старые японские традиции, отрешиться китайско-корейских влияний. Отсюда возникло, особенно с XVIII в., движение за возврат к старой синтоистской религии.

«Переворот Мэйдзи» 1867-1868 гг., восстановивший светскую власть микадо и покончивший с засильем старой феодальной знати, привел к полному официальному признанию синтоизма. Это было вполне естественно, так как именно синтоизм проповедует божественность императорской власти. Микадо попытался даже совершенно запретить буддизм и объявить синтоизм единственной религией Японии. Но из этого ничего не получилось: буддизм сильно укрепился среди народных масс. Тогда было решено более резко разделить обе религии: из синтоистских храмов были удалены буддистские изображения и принадлежности. Но и размежевание религий не удалось: слишком уж крепко они срослись. В 1889 г. Японии была объявлена свобода вероисповедания.

С этого времени чистый синтоизм получил значение придворного императорского культа: официальные праздники, обряды – синтоистские. В быту же народа обе религии переплетаются: например, рождение детей сопровождается синтоистскими обрядами, ребенка поручают покровителю синтоистских божеств; погребальный же культ целиком в руках буддистских бонз. В отличие от буддизма с его сложной и тонченной религиозно-философской догматикой, синтоизм до сих пор сохранил черты глубоко архаического культа.

Синтоизм тоже не един: он делится, прежде всего, на официальный храмовый синтоизм и сектантский синтоизм. Храмовый синтоизм был до конца второй мировой войны государственной религией Японии. Главный стержень его – догмат о божественности императорской власти. Император – потомок богини Аматерасу. Каждый японец обязан абсолютно повиноваться его священной воле. Дворец императора – святилище. Гробницы умерших императоров также делаются святилищами. Важнейшие государственные и религиозные праздники были связаны с днями памяти выдающихся императоров, начиная с легендарного Дзимму-тенно. Синтоистские секты очень многочисленны – их насчитывают многие десятки. Большинство из них недавнего происхождения, появившиеся не раньше XIX в. По своему вероучению они сильно различаются между собой. В одних ясно видны пережитки примитивных культов. Таковы, например, «горные» секты – дзикко-кё, фусо-кё, митаке-кё: кё значит сообщество, секта, с их подчеркнутым культом горных вершин как местопребывания богов. В других заметно влияние буддизма, конфуцианства.

Крупную роль в синтоизме играет семейно-родовой культ предков, напоминающий конфуцианский в Китае. Считается, что каждый умерший превращается в ками, и глава семьи, глава рода совершает ежедневные моления им и приносит жертвы. В каждом доме имеется семейный алтарь – ками-дана – с небольшим шкафчиком для табличек умерших.

Объектом публичного культа служат многочисленные духи и божества, местные и общенародные. (Этих божеств и духов великое множество: в текстах говориться о 8 миллионах ками: число «8» – святое у японцев). Наиболее чтимые из них: Аматерасу (богиня солнца), Суса-но-во (бог бури), Инари («рисовый человек», покровитель земледелия). Видное место в синтоистском пантеоне занимают знаменитые императоры и другие выдающиеся лица древности. Почитанием пользуются также священные места, особенно горы; среди них на первом месте – Фудзияма. Сохранились следы древнего культа животных, особенно лисицы, обезьяны, черепахи, змеи, оленя. Есть и пережитки фаллического культа.

Синтоистский культ очень прост: он сводится к произнесению молитвенных формул – норито – и принесению жертв (рис, овощи, рыба и т.д.). Но в нем есть и черты шаманизма: обряды, при которых жрец доводит верующих до состояния исступления, чтобы они могли общаться с божеством. Важную роль в синтоистском обряде играет обрядовая чистота: ничто нечистое не должно касаться священного места; соприкоснувшийся же с нечистотой человек должен подвергнуться очистительному обряду. Дважды в год, 30 июня и 31 декабря, устраиваются всенародные очистительные церемонии. Нечистым же в синтоизме считается особенно кровь и все связанное со смертью.

Культурные достопримечательности и праздники Японии

Музеи Японии, за исключением нескольких современных галерей в крупных городах, представляют собой сокровищницы и расположены в храмах и святынях, самым знаменитым музеем такого рода является храм Миохойн в Киото. В Токио расположены многочисленные музеи, в том числе: крупнейший художественный музей страны — национальный музей; музей каллиграфии; национальный музей Западного искусства; музей японского народного искусства; музей-сокровищница святыни Мэйдзи; национальный музей науки. Среди исторических и архитектурных достопримечательностей Японии можно отметить в Токио — императорский дворец; множество буддистских храмов, главным среди которых считается храм Ракандзи; Токийская телебашня высотой 333 метра; зоопарк. В Кобе — большое количество христианских церквей и буддистских храмов; великолепный художественный музей. В Киото (столица Японии с 794 по 1868 год) — более 2000 старинных храмов и святынь; 24 музея; замок Нидзе; императорский дворец; дворец Катсура; старинные императорские гробницы; великолепные сады и парки. В Нагое — замок Нагоя (1612 год): две главнейшие и старейшие святыни синтоизма — Атсута и Ися.

Японские праздники:

1 января — Новый год;

2-ой понедельник января — День совершеннолетия;

11 февраля — День основания японского государства;

20 марта — День весеннего равноденствия;

29 апрель — День зелени;

3 мая — День конституции;

5 мая — День детей;

20 июля — День моря;

15 сентября — День почитания пожилых;

23 сентября — День осеннего равноденствия;

2-ой понедельник октября — День здоровья и спорта;